Читать Алекс: восхождение дьявола - Виктория Падалица

В оформлении обложки использованы фотографии с https://www.pexels.com по лицензии ССО для личного и коммерческого использования.

От автора: роман принадлежит циклу «Майкл Норват», в который также входит основной роман-трилогия «Майкл Норват» и книга-приложение к основному роману «Дилана. Искушенный ангел», и является заключительным томом в истории. Эта история об одном из героев цикла логически завершена и может читаться отдельно от основного романа.

Ты хотел совершенства.

Ты получил совершенство.

Но я слишком совершенен для такого, как ты.

Я был для тебя изгоем

Со снежной ангельской улыбкой, а ты

Никогда не будешь лучшим, что бы ты не делал…

Как меня зовут?..

Оставь при себе «S», так как

Янесвятой…

Marilyn Manson, «(S)aint».

«Это же Алекс, сын Майкла Норвата, угольного магната и очень серьезного человека. С ним, как и с его отцом, шутки плохи. Так что дайте ему все, что он возжелает, и побыстрее, если не хотите нажить себе проблем на несколько поколений вперед…»

И поклониться не забудьте, стоит добавить от себя.

Вот как меня называли, вот, как говорили обо мне все, кому не попадя: свои и чужие, бараны и баранессы, быдло и шпана, шлюхи и кроткие девочки, которые, на свое унылое счастье, обходили меня стороной. Да, я известен во многих кругах, и в богатых, и в нищенских, и не в меру приличных аристократических, и в опущенных, сломленных, кощунственно-аморальных меньшинствах, и в криминальных…

Да кто обо только не знал в нашем городке…

Однако, вся эта, относительно горделивая, но слава пришла ко мне лишь только из-за отца. Родство с ним и сделало меня местной знаменитостью. Иначе говоря, я был его тенью всегда и везде, всего лишь тенью, а не кем-то уникальным, действительно стоящим похвалы и завистливых взглядов за собственные заслуги. И меня эта безвыходность грызла день от дня.

Я, сколько не буйствовал и не рвал на себе волосы, никак не мог обойти отца ни в чем. Признаюсь, что пытался, и причем, достаточно усердно, но всякий раз, когда я доходил до пика своих возможностей, до самой верхней ступени собственных возможностей, и только для того, чтобы безукоризненно выделиться и получить непредвзятую дозу восхищения в ответ, ощущал себя еще более презренней, чем до того, как попробовал это сделать. Мои возможности были не настолько сильны. А я не желал признавать себя менее способным, чем отец, который, как по мне, мало чем отличался от остальных людей.