В пятнадцати верстах на закат от уездного города Мстиславля Могилевской губернии, вдалеке от торных дорог и больших городов, на обочине глухого пыльного шляха, приютилась невеликая деревенька Телешово. Тихая безымянная речушка, что за огородами, впадает в реку Сож, а та – в Днепр, а далее уже текут воды в Черное море.
Земли в тех местах тощие, скудные. Широкие поляны и луга разделены болотами да перелесками. Селяне сеяли рожь да овес, сажали морковь да картошку. Перебивались кое-как от урожая до урожая.
Зато пастбища да сенокосы там знатные. Буренки местные молоком густым исходили обильно.
А разнотравье летнее – пчелам раздолье. Мед душистый всегда в достатке имелся.
Со стародавних времен жили в тех землях люди, звали которых – Белые Русы. Белые – это значит, что помыслы их светлые, а в делах своих они чистые. Русы – это значит, что они русского корня.
Места же те издревле были неспокойны.
Встарь приходили сюда дружинники Смоленского князя Мстислава Великого и основали город Мстиславль.
После наложил было на земли сии свою суровую длань Литовский князь Ольгерд Гедиминович, да ненадолго.
Рубились здесь в кровавых битвах стрельцы Московского царя Алексея Михайловича и крылатые гусары Польского короля Яна Казимира.
Под барабанный бой сходились в штыковых атаках преображенцы царя Петра I и драбанты короля Карла XII.
И уже Екатерина Великая при разделе Речи Посполитой в 1772 году окончательно присоединила земли Могилевщины, в том числе и деревеньку Телешово, к Российской Империи.
Грозным летом 1812 года по пыльным дорогам края, жестоко огрызаясь арьергардными боями от дивизий маршала Даву, спешно маршировали отступающие колонны 2-й русской армии генерала князя Петра Багратиона.
А потом пришли наглые французские мародеры Великой армии императора Наполеона. А потом, французских мародеров местные крестьяне стали жестоко изничтожать вилами да топорами.
А уже зимой того же 1812 года, при бегстве захватчиков с русской земли, на деревенских околицах стали появляться безоружные и жалкие дезертиры из той самой Великой армии Наполеона. Они робко топтались на морозе и жалобно блеяли: «Cher ami, je ne mange pas six jours».
Отходчива русская душа. Бродяг этих мужики кормили, чем бог послал, отогревали, да отмывали в банях, отпускали после на все четыре стороны. Называли их про меж себя «шаромыжниками». Кто хотел, те уходили, а иные оставались, приживались.
