Читать КОМ-5 (Казачий Особый Механизированный, часть 5) - Ольга Войлошникова, Владимир Войлошников

ВЫДОХНУЛИ

А Хагену в итоге всё-таки дали медаль – Георгия, четвёртой степени. За захват зловредной базы, значицца. Этим же днём, по экстренному вызову на скором дирижбанделе примчался командующий Дальневосточными войсками и сразу приказ о награждении подмахнул. И мне тоже, только уже второй. Первую степень, говорят, получить – это уж такого масштаба подвиг надо совершить, навроде спасения государя или хоть бы наследника. Ну, или в большом сражении, скажем, пленить вражеского полководца или же захватить знамя.

Мне присвоили внеочередное звание – сотника, а Хагена, в порядке исключения и ввиду того, что он со мной неотвязно во всех боях, да плюс к тому получил тяжкое ранение – зачислили в моё же подразделение со званием хорунжего. Совсем парень с нами обрусеет, таким-то макаром.

Эмме пока получила временный статус беженки, запросив рассмотреть вопрос о приёме её в российское подданство и одновременно – о зачислении в казачий механизированный корпус в качестве пилота. В битве за голландскую базу она себя показала отлично и, учитывая, что запрос пересылал сам Великий князь, думаю, что у неё есть неплохие шансы пополнить казачьи ряды. Кроме того, я уверил её, что моё обещание остаётся в полной силе. Оставалось только решить, как лучше: оплатить сестре лечение там или привезти её сюда. Эмма склонялась ко второму варианту, потому что домой возвращаться категорически не хотела.

– Думаю, и это нетрудно будет устроить, – обрадовал её я, когда мы наконец-то спокойно сели поужинать в новеньком, блестящем (с иголочки!) ангаре, выделенном нам под «Пантеру». – Наши транспортники... я имею в виду – нашей семьи... на запад летают тоже. Раза два в месяц и в Амстердам заходят. Уж одну лишнюю девушку пассажиркой взять – вообще не проблема.

Эмме бросила недоеденную миску с мясной кашей и начала плакать.

Мы с Хагеном растерялись.

– Ну что ж вы, фройляйн... – пробормотал он.

– Правда, Эммочка, я ж обещал...

Тут она начала на нас виснуть, обниматься, все кителя слезами обмокрила, а потом побежала в назначенную ей комнатку – письмо для сестры писать.

Даже вкуснятину не доела, – удивился Зверь внутри и неожиданно философски добавил: – Можно её понять.

Но все эти радостные события были изрядно смазаны очередной выходкой Белой Вьюги.

КОБЕЛЬ ПРЕМИАЛЬНЫЙ