Мы находились в аду. По-другому нельзя было назвать то, что
здесь происходило. Хоть и говорят, что там горят и очень жарко – у
меня сложилось другое мнение. Вокруг был сплошной снег, бесконечная
(как мне казалось) метель и ловушка. Мы оказались заперты стихией.
Зима должна была закончиться ещё несколько недель назад, но что-то
пошло не так.
Мы были вынуждены выживать, потому что дороги сюда не ведут. Это
богом забытое место… и не только им. Людей здесь тоже нет. Разве
что призраки.
Самое ужасное то, что запасов древесины оставалось крайне мало,
как и еды. Мы готовились стать одними из них — из призраков, потому
что другого пути я не видел.
Питаться приходилось не самой лучшей едой: консервы,
замороженное мясо: в общем теми запасами, что остались. Мы думали,
что это временно: день, два… неделю – затем придёт тепло. Но после
месяца – надежда пропала. Совсем.
Связь с внешним миром отсутствовала. У нас не было возможности
позвонить по телефону обычному или мобильному, ведь здесь не ловит
мобильная сеть, а стационарного телефона нет и подавно. Это место
должно было быть отдыхом, но никак не клеткой.
Температура каждый день стремительно опускалась, периодически
давая надежду, поднимаясь на пару градусов, а затем снова падала,
демонстрируя новый минус. Каждый день в таких условиях, казался
днём сурка. Запертые посреди огромных сугробов – мы пытались искать
надежду, которая оставила нас погибать без права на её присутствие.
Отметка термометра достигла минус сорока пяти градусов. Окна не
пропускали свет из-за наросшего льда, а двери приходилось открывать
с трудом, потому что снега становилось всё больше. Я боялся, что в
один день мы окажемся погребены и выйти будет невозможно.
Мало мне было проблем с выживанием, как заболела моя дочь –
Маша. Ей всего семь и мы застряли здесь вместе с ней. Каждый день я
придумываю множество отмазок и успокаиваю её, говоря, что всё будет
хорошо... Но, кажется, она стала догадываться, что я вру, но не
поддаёт виду.
— Пап, мне холодно, — с лёгкой грустью в голосе произнесла Маша.
Она сидела в толстом свитере и читала большую книгу сказок, которая
сохранилась в этом в доме. Я потрогал её лоб, он был горячий.
Однозначно температура, но сейчас мне с этим ничего не сделать.
— Возьми градусник и померяй температурку, ладно? А я пока
разожгу печь, а то в доме прохладно.
