В центре города на небольшом искусственном холме стоит древняя башня с поросшими мхом зубцами. Могучие дубы разрослись внутри нее и скрывают остатки каменной лестницы. Отсюда открывается вид на удивительный город. Бесчисленные каналы, затененные липами, ивами и тополями, прорезают его во всех направлениях. Через каналы переброшены каменные мостики. Строгие ряды домов с узкими окнами тянутся до самой крепостной стены. А за стеной простор пастбищ кое-где нарушается рощами и деревнями с фруктовыми садами да на горизонте шпили башен соседних городков вычерчены в светло-сером небе.
Обширная низменность окружает город. Только вдали с одной стороны тянутся высокие насыпи плотин. За ними скрывается море.
Город привык к кипучей деятельности. Рано утром по звуку колокола начинается работа в многочисленных мастерских. Монотонно жужжат станки ткачей; проворно двигаются над чанами пропитавшиеся краской руки красильщиков; поднимаются по горбатым каменным мостикам носильщики с огромными тюками привезенной из-за моря шерсти или плотными рулонами изготовленных здесь тонких сукон. Сукнам предстоит далекий путь в чужие страны.
А какое оживление всегда на Площади Ткачей! Бойкие молодые подмастерья, крикливо расхваливающие свою силу и ловкость, робкие мальчики-ученики, которых ждет тяжелая работа в мастерских, пожилые, опытные мастера, мрачные и молчаливые, смущенные тем, что им приходится искать работу, загорелые и запыленные крестьяне, прошедшие долгий путь по проселочным дорогам, чтобы в городе заработать себе кусок хлеба, – все эти люди собираются обычно на Площади Ткачей, чтобы наняться на работу к богатым мастерам и купцам.
По многолюдности с Площадью Ткачей может поспорить только пристань, где нагружают и разгружают речные торговые суда. Там среди груд ящиков, бочек и тюков снуют матросы, грузчики, корабельные плотники, агенты купцов. Ярким пятном выделяется в толпе нарядный костюм богатого купца; он явился лично проследить за погрузкой своего товара. На треугольной площади у церкви толпятся нищие, уныло бормочут молитвы и тянутся за подаянием. Мимо них шествуют благочестивые горожанки, задевая пышными шелковыми юбками лохмотья нищих.
Так обычно выглядит город. Но что-то неузнаваемо изменило сейчас его облик. Закрылись мастерские и опустели склады. Безлюдны площади и улицы. Наглухо закрыты все городские ворота. У редких прохожих измученные, неестественно худые лица. Людно только на крепостных стенах и у сторожевых башен: там собрались вооруженные горожане. Вокруг города цветущие прежде луга сейчас истоптаны и прорезаны мрачными рвами редутов. Так вот в чем разгадка перемен! Город осажден. В лишенном подвоза городе – голод и болезни. Там, в редутах, – враг, многочисленный, сильный и жестокий. За земляными валами укреплений мелькают кованые шлемы с высокими гребнями, сверкает грозное оружие солдат. Враг дерзок. Он уверен в победе. Все знают, что силы мужественных защитников города истощены: ведь осада длится уже многие месяцы. «Эй вы, нищие! – кричат осаждающие горожанам. – Не думаете ли вы, что море придет вам на помощь?»
