1. ГЛАВА 1. Выстрел
«Нам нужно упиться чем-то сполна, иначе мы долго не протянем. Мы живём во власти того, что нас пьянит»
Валерия считала, что мир полностью ей понятен.
Люди все одинаковы и поступки у них схожие. Для себя. О себе. Про себя. Не мерзко ли?
Среди детдомовских детей ее считали отмороженной, никто и никогда не видел на ее лице выражения, отличимого от пренебрежения.
Друзей она не заводила, мало говорила, почти ничем не интересовалась, а в неравносильных драках, когда другие дети устраивали ей показательные суды всей толпой, пытаясь растормошить, не корчилась от боли и не плакала. Даже когда сломали нос или довели до реанимации.
Ей было все равно. Нет, боль Валерия ощущала очень ярко, видела над собой лица подростков, перекошенные злорадством и брызжущие слюной, но не могла им дать того, чего они хотели. Страх? Отчаяние? Может все это и было где-то глубоко внутри, но распечатывать что-то настолько ненужное она не спешила.
Зачем? Забавно было наблюдать за одинаковыми людьми со стороны. Она считала, что видит их насквозь и никто из них не отличался от свиней или волков. Ей была приятно оставаться другой, не такой, как все. Пожалуй, это единственное, что ей нравилось по-настоящему.
Лера смогла выучиться и устроиться работать в известную компанию, память у нее работала отлично, а упорства в учебе было не занимать, потому что других интересов она так и не нашла. Отмороженная – иногда она и сама считала себя такой.
С возрастом она открыла для себя пьянящую ненависть. По отношению к самой себе. Почему она не могла быть как все? Она наблюдала за людьми: детьми с матерями, пьяницами, продавщицами в магазине, прохожими, бегущими за отъезжающим автобусом. У всех них оказалось то, чего она была лишена.
Страсть к чему-то.
Кое-что изменилось одним зимним вечером. Возвращаясь с работы поздно ночью, она стала свидетельницей ДТП. Большой внедорожник с огромными колесами размазал по замерзшей земле человека. Крови было много – массивные колеса протащили труп несколько десятков метров.
Она наблюдала за этим, как в трансе с широко распахнутыми глазами. В ее душе всколыхнулось что-то новое. Наверное, это была жалость, хотя она не слишком понимала, как выражается это чувство. Неужели жизнь человека так просто оборвать?
А вдруг он был хорошим?
