Читать Шалтай-Болтай в Окленде (сборник) - Филип Дик

[1]

Продолжая ехать, Джим Фергессон опустил стекло своего «Понтиака» и, высунув локоть, подался к окну, чтобы полной грудью вдохнуть воздух раннего утра. Он пристально рассматривал залитые солнцем лавки и мостовую, медленно поднимаясь по авеню Сан-Пабло. Все было свежим. Все выглядело новым, чистым. По городу проехалась, собирая мусор, ночная машина – его жужжащая щетка, метла, на которую уходили их налоги.

Он припарковался у бордюра, выключил двигатель и немного помедлил, прикуривая сигару. Появились и припарковались вокруг него еще несколько машин. Машины двигались и по улице. Звуки, первые шевеления людей. В тишине их движения отдавались от зданий и бетона металлическим эхом.

Чудное небо, подумал он. Но долго это не продлится. Позже появится дымка. Он взглянул на часы. Восемь тридцать.

Выйдя из машины и захлопнув дверцу, он зашагал по тротуару. Слева от него торговцы замысловато двигали руками, разворачивая свои навесы. Какой-то негр сметал с тротуара мусор в канаву. Фергессон с осторожностью прошел через мусор. Негр ничего на это не сказал… метущая машина раннего утра.

У входа в Центральную Оклендскую сберегательную и кредитную компанию толпилась группа секретарш. Чашки кофе, высокие каблуки, парфюм, сережки, розовые свитера, куртки, перекинутые через плечо. Фергессон глубоко вдохнул сладкий запах молодых женщин. Смешки, хихиканье, переброска им одним понятными словечками, отгораживающими их от него и от улицы. Офис открылся, и женщины устремились внутрь в водовороте нейлона и курток… он с одобрением глянул им вслед. Хорошо для бизнеса, когда за конторкой сидит девушка, чтобы встречать посетителей. Женщина добавляет классности, утонченности. Корпеть над бухгалтерией? Нет, ей надо быть там, где ее могут видеть посетители. Это удерживает мужчин от ругани, заставляет их шутить и любезничать.

– Доброе утро, Джим, – донеслось из парикмахерской.

– Доброе, – сказал Фергессон, не останавливаясь; руку он держал позади себя, на отлете, и время от времени пошевеливал пальцами.

Впереди показалась его мастерская. С ключом в руке он поднялся по цементному откосу. Отпер замок и обеими руками поднял дверь; та с лязгом и дребезгом цепей исчезла вверху.

Критическим оком он обозрел свои старомодные владения. Неоновая вывеска не горела. У входной двери набросан ночной мусор. Он ногой выпихнул на тротуар картонку из-под молока. Та покатилась, подхваченная ветром. Убрав ключ в карман, Фергессон вошел в помещение.