Шум работающего станка глухо разносился по цеху. Воздух пропах
металлом, машинным маслом и табачным дымом – рабочие, несмотря на
военное время, не упускали случая перекурить между сменами. Алексей
Громов стоял у верстака, склонившись над грубо сколоченной
деревянной рамой, по краям которой были натянуты крылья из
брезента, покрытого лаком.
— Ты хочешь сказать, что этот "комар" полетит сам? — усмехнулся
сержант Петров, наблюдая за его работой.
— Полетит, если я не ошибся в расчетах, — ответил Алексей, не
отрываясь от деталей. — Двигатель от немецкого радиоуправляемого
танкетного фугаса "Голиаф". Аккумуляторы правда слабые, но на
разведку хватит.
Петров недоверчиво цокнул языком.
— Ну, ты даешь, инженер. Нет, я конечно в советский авиамоделизм
верю, но здесь уж больно заковыристый аппарат получается.
Алексей только улыбнулся. Времени на лишние разговоры не было —
уже через пару часов его первый дрон должен был подняться в небо
над позицией немцев.
Рама из деревянных реек, легкая, но прочная. Крылья, выкроенные
из старого брезента и натянутые на каркас. В хвосте примитивный
рулевой механизм, работающий от мотоциклетного тросика. Двигатель,
снятый с трофейного немецкого фугаса, питался от двух
аккумуляторов, найденных в разбитой радиостанции.
Главная проблема – управление. Радиоуправляемых систем в Красной
армии не было, а если и были, то по грифом "секретно", но Алексей
нашел выход: примитивный механизм с заранее запрограммированными
движениями руля высоты. Перед вылетом нужно было задать маршрут —
простой по дуге, с возвратом к своим.
На носу импровизированного аппарата закрепили немецкий трофейный
фотоаппарат Leica. Чтобы сделать снимок, использовался нехитрый
механизм — после определенного времени в полете натяжной трос
сдвигал рычаг, нажимая на кнопку спуска.
— А если твоя штука не вернется? — спросил старший лейтенант
Чубаров, наблюдая за финальной сборкой.
— Значит, придется делать новый. Но если вернется — мы узнаем,
где у немцев огневые точки.
Поле за лесополосой казалось безжизненным, но где-то там,
вдалеке, вели огонь немецкие гаубицы. Красноармейцы гадали, откуда
именно, но без точных данных артиллерия не могла пристреляться и
ответить.
Алексей установил импровизированный дрон на самодельную
катапульту – рельсы от разбитого броневика, пружины от зенитки.
