В аудиторию Винсент Мигель Гарсия Реал вошёл, гордо подняв
голову. Осознание того, что он теперь — король, выпрямляло спину и
разворачивало плечи, понуждая тело принимать поистине королевскую
осанку. Он и не догадывался прежде, как смена статуса способна
повлиять на человека. Особенно человека его происхождения.
Пока ты принц — ты лучший, но мало кто принимает это всерьёз, и
за статус надо бороться. Доказывать, что ты действительно лучший,
ежедневно и ежечасно. Но когда ты король…
Ты — исключительный, и это уже всем и вся доказанный факт.
Внутри шевельнулось острое удовольствие при воспоминании о том,
каким удивлённым, непонимающим и испуганным стало лицо отца, когда
у него остановилось сердце. Винсент мог бы его спасти, но не стал
этого делать. Просто наблюдал, как уходит жизнь из королевского
тела, ловя каждый угасающий вздох, пока утративший всякий намёк на
величие труп не обмяк в кресле.
И с последним вздохом пришло чувство полной, абсолютной
свободы.
Больше никто не мог указывать Винсу, что ему делать и как себя
вести. Никто не мог вынуждать его разгребать последствия
недальновидной политики, основанной на замшелых представлениях о
природе королевской власти.
Отныне он сам принимал решения и нёс ответственность за их
последствия, точно зная, что даже если он будет ошибаться — это
будут его собственные ошибки, а не разгребание чужого дерьма.
Какое же это было наслаждение…
Он едва обратил внимание на пилотов, скользнувших по нему
взглядами и отвернувшихся. Они ещё не знали, и даже когда узнают —
вряд ли что-то изменится в их отношении к нему, ставшему королём.
Это было неважно. Чернь может что угодно воображать о себе — но ей
никогда не подняться до его уровня.
А свита найдётся, и он ещё подумает, принимать ли каждого
желающего в неё попасть, или проявить разборчивость. В конце
концов, рядом с королём должно быть место самым достойным. Самым
преданным. Которые не отвернутся и не предадут только потому, что
какой-то трус, скрывающийся за вымышленным именем, посмел требовать
от будущего короля исполнения обещания. Как отвернулись Гоззо и
Яго, усердно делавшие вид, что не замечают Винса, отводившие взгляд
и всячески его избегавшие.
Он не спустит им с рук такое предательство, и их участь станет
для остальных хорошим уроком.
