1. Пролог
— Вита…
Риналь вколачивается жестче. Резко двигает бедрами, удерживает мои руки над головой.
Я чувствую вес его тела на себе. Он тяжелый. И очень горячий.
Такой родной, но уже не мой… Уже, кажется, давно.
Потому что я — Вика. Виктория. Победа, как в детстве называл меня отец.
— Такая тесная, — рычит мне на ухо Риналь. — Охуенно с тобой.
Со мной ли?
Голос пропадает, я даже сказать ничего не могу. Тело напрягается в один миг, мышцы становятся каменными.
Сжимаюсь вокруг толстого раскаленного члена. Вдохнуть не могу, не получается. На грудь будто уронили огромную бетонную плиту.
Риналь ускоряется. Двигается быстро, входит глубоко. Глаза его заволакивает чернотой, взгляд становится диким. Необузданным.
Мне всегда это раньше нравилось. Чувствовать себя такой беспомощной под ним. Принадлежащей одному мужчине. Моему будущему мужу. Как я раньше думала…
Теперь уверенности ни в чем нет.
Хватка на моих запястьях ослабевает, Риналь скатывается в сторону, стягивает презерватив. Я подтягиваюсь к спинке кровати, закутываюсь в одеяло. Холодно очень. Руки дрожат.
Все тело словно не мое.
— Блть, — раздается глухо со стороны. — Резинка порвалась.
Прикрываю глаза.
Когда думаешь, что хуже быть не может — оно наступает.
Давно нужно было перейти на таблетки. Мне гинеколог предлагала. Только я, глупая, боялась, что после них будет сложно забеременеть.
Одноклассницы мечтали о разном, но все сводилось к одному знаменателю — деньги. Богатый муж, головокружительная карьера, неожиданное наследство. Я всегда мечтала стать матерью.
Очень хотела детей. Семью. Своих родных людей.
Для ребенка, у которого родители постоянно ругались, били посуду и разводились, это вполне закономерное желание.
Я мечтала, что у нас с Риналем все будет иначе. Я хотела, чтобы он стал отцом моих детей.
И даже мысли теперь в прошедшем времени…
— Что делать будем, малышка?
Господи, уйди.
Просто уйди.
Я не вынесу больше.
Жену его старшего брата зовут Вита.
А я Вика. Вика!
Всего лишь одна буква…
— Выпью таблетку, все в порядке, — отмахиваюсь, посильнее натягивая одеяло. Озноб такой, что скоро зубы начнут стучать.
— Я в душ. Ты со мной?
— Позже.
Риналь выходит из комнаты, а я пытаюсь дышать.
Просто. Пытаюсь. Не. Задохнуться.
Я не первый раз слышу чужое имя в постели. Второй. Но это по-прежнему невыносимо больно. И сил уйти нет.
