Небо было высоким и синим. Солнце —
желтым и круглым. Ветер — лёгким и почти незаметным; он предельно
лениво шелестел листочками деревьев и столь же лениво пытался
поддеть страницы книги, которую читал развалившийся на скамейке
мужчина.
Мужчина — это Дан. Ну то есть Дантос,
герцог Кернский. Моё сероглазо‑блондинистое наказание. Вреднючее,
как все аристократы. Непослушное, как все мужчины. И, к моей
огромной грусти, немного раненое.
Арбалетный болт прошил грудь и прошел
так близко от сердца, что в первое мгновение подумалось — всё, не
выживет. Но Дантос оказался совсем не прост. Он не только выжил, но
выздоравливал такими темпами, что лекарь, приставленный
императором, не уставал изумляться.
Собственно, если совсем объективной
быть, Дан уже выздоровел. Но мы с лекарем посоветовались и решили,
что ещё недельки две постельного режима ему не повредят. Дантос
подобному вердикту не обрадовался, и вот уже три дня бунтовал.
Конкретно сегодня в сад удрал. Причём
по‑хитрому, пока сестра милосердия в моём лице, мирно посапывала в
подушку.
Проснувшись и обнаружив пропажу, я,
разумеется, рассердилась и помчалась на поиски. Нашла. Отругала.
Потом, убедившись, что этот упрямец высокого происхождения
подчиняться требованиям не намерен, плюнула на всё и отправилась на
кухню, к Роззи.
Поела. Плотненько так, но без
фанатизма. И вот после этого опять отправилась в сад, к той самой
скамейке, на которой их светлость, с подвязанной во избежание
лишней подвижности левой рукой, изволили греться на редком в
последнее время солнышке и читать авантюрный роман.
Новую порцию нравоучений блондинчик
выслушал со снисходительной улыбкой. И даже покивал! А потом
сообщил самым миролюбивым тоном:
— Дорогая, я всё понимаю, но этот
твой постельный режим мне уже поперёк горла. — Показал книгу и
добавил: — Я не бегаю, не фехтую, а просто читаю. Никакой
физической нагрузки. Всего лишь роман.
Дантос был расслабленным и весёлым.
Настолько весёлым, что хотелось треснуть чем‑нибудь тяжёлым. Потом
догнать и треснуть ещё раз!
А я… я была как всегда. Маленькой,
дерзкой и восхитительно прекрасной! Изящный изгиб спинки, узкая,
увенчанная шипастым гребнем голова, глаза цвета янтаря, крылья —
самые настоящие. Ещё острые коготки, чуть толстоватая, но
невероятно красивая попа и он — хвост! Ну и чешуйки, куда ж без
них. Золотые, с тёмным кантиком.
