Вздох. Резкий, глубокий. Нестерпимая боль внизу живота и
старческий голос:
— Получилось, лорд де Шалис, получилось… Ребенок будет жить.
— А моя дочь?..
Секундное молчание и затем тихий ответ:
— К сожалению, она умерла.
О ком идет речь, мне оставалось только гадать. Голоса не
узнавала, как и с трудом понимала реальность. Боль внизу живота
начала утихать, но головой я тронулась знатно — все двоилось,
сливалось, было нечетким. Ощущения как после операционного наркоза.
Вот только окружающее пространство на палату больницы совсем не
походило.
Надо мной склонился старец с длинной седой бородой и делал
причудливые пассы руками. Мягкий свет рассеивался легкими волнами
прямо передо мной. Что только не покажется воспаленному мозгу, не
правда ли?
— Где я? — собственный обессиленный голос звучал странно,
неестественно.
— Вы умерли, леди, — прозвучал жуткий, немыслимый приговор. —
Теперь ваша душа в другом мире. В чужом теле.
Другой мир?.. Чужое тело?.. Что за глупые шутки? Всё было словно
в тумане. Помещение вокруг, мужчины — всё двоилось, словно я
находилась где-то на приграничье сознания и сна.
— Умерла? — зацепилась за слова.
Воспоминания накрыли удушливой волной: ужас, агония, вопли и…
пламя. Атмосфера страха и безысходности, которая скручивала
внутренности в тугую воронку. Горящий самолет, крики, кошмарная
авиакатастрофа. А потом…
Смерть.
Я резко села, голову пронзил новый приступ боли. Осознание
выбросило меня на берег, словно рыбу, для которой воздух был
удушлив. Картинки прошлого складывались в цветной пазл, который
прямо на моих глазах терял краски и становился блеклым, пока вовсе
не превратился в белый, исчезнув. Я словно была чистым листом.
Головная боль была несравнима с той, что пронзила сердце.
Я прикрыла глаза и приложила кулак к груди. Боль начала
отступать, сознание понемногу возвращалось, а все происходящее
становилось четким и правильным. Громко выдохнув, огляделась.
Пространство вокруг походило на каменную башню, а кровать, на
которой я лежала, больше напоминала жертвенный алтарь. В помещении
кроме меня были лишь двое говоривших: старец и мужчина помладше,
лет сорока — сорока пяти на вид, которого назвали лордом де
Шалисом.
— Вы умерли, — повторил тот, с длинной седой бородой, — но
сейчас у вас есть шанс начать все заново. В этом мире.
