Читать Творец - Анастасия Суворова

1. Пролог

«В бесконечном стремлении походить на Создателя, человек обречён творить» – значилось на могильной плите Виктора – старинного друга двух парней, что пришли проститься с ним.

Каждый из них по-разному понимал эту эпитафию, но придумал её именно Виктор, и парням казалось правильным проводить его этими словами.

– Тебе не кажется, что это всё-таки странно – хоронить пустой гроб? – спросил Сеня, поправив именную табличку.

– Странно, но и Ви был чудаковатым, даже для художника, – отозвался Кирилл, смахнув упавший кленовый лист с надгробной плиты.

– А я всё-таки думаю, мы поторопились, – снова сказал Сеня.

– Я тоже всё ещё надеюсь, – отозвался Кирилл. – Всё жду, что у меня зазвонит телефон, и я снова услышу его голос. Но… короче, это невыносимо. Именно поэтому мы и устраиваем это прощание. Сил нет больше ждать!

Сеня поднял воспаленные глаза на Кирилла. Шмыгнул носом.

– Я сегодня, знаешь, поймал себя на том, что выискиваю в толпе ту девчонку, ну странненькую, от которой у Ви чердак потёк, – признался он.

– Ага! – возбудился Кирилл. – Вот именно из-за таких вот дамочек и теряешь лучших друзей!

– Да нет, не думаю, что дело в ней. Хотя… – пожал плечами Сеня.

– В ней, в ней, в ком же ещё? Сама она бедовой была и нашего Ви в свой омут безумия утащила.

Парни вздохнули, вспоминая нимфоподобную девчонку их пропащего друга, из-за которой с ним начали происходить странные, поистине сверхъестественные события. Потом положили у свежей могилы букет ирисов, кристалл аметрина и молча побрели в бар – в их любимый бар, чтобы выпить за своего гениального и так загадочно покинувшего их друга.

2. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Стены и двери.

«Божий мир еще не создан.

Не достроен Божий храм.

Только серый камень роздан.

Только мощь дана рукам».

Ю. Балтрушайтис

Только на официальном сайте книга выходит в новой редакции со всеми изменениями в сюжете.

3. Глава 1. В которой ничего не происходит.

В бесконечном стремлении походить на Создателя человек обречен творить. Но то, что выходит из-под руки художника, лишь слабая тень его фееричных фантазий.

Жизнь прозаична, заурядна и рутинна, но творчество – это нескончаемый лабиринт возможностей, где у каждого индивидуальный маршрут. Есть в нем и поэтичность, и гармония, и внезапность откровений, и тайна. Смысла, правда, в нем маловато. Зато оно само чудесным образом наполняет серую повседневность радужной значимостью. В довершении ко всему эта безудержная вакханалия сопровождается зудом тщеславия.