Чёрт знает, чего он ожидал, какой
такой экзотики. Но город был попросту сумрачным. Гранитно-серым и
опасным как лезвие.
С неба опять сыпался то ли мокрый
снег, то ли твёрдый дождь. Клёклая изморозь налипала на веки, лезла
за воротник. Лица прохожих казались сделанными из сырой бумаги, и
когда Хаген попытался обратиться с вопросом к человеку, закутанному
плотнее других, а значит, меньше страдающему от холода, тот просто
ускорил шаг, вжав голову в плечи.
Прелестно!
Виски всё ещё ломило. Сказывался
перепад давления и смена часовых поясов. В Пасифике дело шло к
полудню, здесь же едва рассвело. Появляться раньше шести не имело
смысла, но он невольно подгонял себя, ускорял шаг и сам не заметил,
как очутился перед «Кроненверк». Белое сорокаэтажное здание
сужающимся параллелепипедом взлетало над плоскими фабричными
кубами, утыкаясь антенной прямо в облачный пласт. Пять-сорок пять.
Слишком рано.
Он отошёл к кирпичной будке шлагбаума
и встал, нахохлившись, стараясь сохранить в рукавах остатки тепла.
Пятнадцать минут. Реестр? Всё должно быть в порядке, и встроенный
под кожу чип отзывался успокоительным покалыванием. Пятнадцать
минут. Да.
Мысли текли вяло, спотыкаясь одна о
другую и постоянно возвращались к тому, что было вчера. Или
позавчера? Закрыл ли он окно в спальне? Лидия о чём-то спрашивала,
просила посмотреть то ли глазурь, то ли саму глину, особую, с
местных заводов. А может, какой-то инструмент — экструдер, стек или
раскатчик — напрочь вылетело из головы. Конечно, она не
рассчитывала всерьёз на то, что он будет заморачиваться поиском
этой ерунды, но почему бы и нет, главное вспомнить, что
требовалось. Штампы? Фольга? Э, чёрт!
Остроугольная башня Ратуши, словно
насмехаясь, демонстрировала ему тёмный бездействующий циферблат.
Фигурные стрелки замерли, зависнув симметрично-покорной, обращённой
вниз буквой «V», и даже ветер был бессилен подтолкнуть их. Время
существовало и двигалось ниже: загадочное табло электронных часов
подмигивало рубиновыми цифрами, различимыми даже с такого
расстояния.
Десять минут. Ещё долго.
Ровно в шесть он шагнул в вестибюль,
откуда после краткого досмотра был препровождён в
распределитель.
Рыжеволосая женщина с квадратной
челюстью раздражённо поелозила по запястью сканером. Хаген
попытался расслабиться, но во рту стало сухо, и сердце застучало
чаще, отчаяннее. «Всё будет тип-топ», — заверял Инженер. Может
быть.
