– Куда идти, чем заниматься сегодня, кому и что говорить – это ясно, – мысленно давал себе утреннюю установку мужчина сорока четырёх летнего возраста, закрывая ключом дверь своего дома, выходя на работу. – Опротивела мне эта бессмысленная суета. Стараешься изо всех сил, и всё равно не так. Каждый раз слышу в свой адрес даже от самых близких людей вечное недовольство! Ладно, всех можно понять. Лучше не обращать никакого внимания, а то себе же дороже выходит. Главное – продолжать работать над собой. Решено – буду замедляться, и каждый час, сразу при звуковом сигнале наручных часов, установленном специально, вспоминать об этом, если забуду. Осознанность и созерцание – только так.
Возможно, это было совпадение, но большая часть жителей элитных домов и заурядных квартир Сан-Франциско, города в котором произошло сегодня утром, странное событие, разнёсшееся к вечеру в сводке новостей по всем теле – и радиоканалам, подумала в это утро практически то же самое, несмотря на разные условия существования. Может, этот коллективный разум, или, допустим, глобальное мышление членов действующей с двадцатого столетия организации «Медленное движение», философия которых – культура замедления ритма жизни, как «равновесие», явилось закономерностью или результатом, сошедшихся в единой временной и пространственной точке событий.
А, может, только этот единственный, ничего не подозревающий, человек по имени Рей Питт, вышедший из дома, полусонным, не отдохнувшим от постоянной беготни по делам с раннего утра до глубокой ночи, да к тому же ещё, решивший сегодня найти или поймать свой правильный жизненный темп, стал причиной произошедшего далее? Решать Вам.
И так, Рей, выйдя из дома, не пройдя и пятьсот метров по асфальтированной пешеходной дорожке, увидел у себя на пути, установленный минуту назад рабочими-строителями, предупреждающий красный знак о проведении плановых работ на этом участке дороги. Глядя, на нерасторопность рабочих при монтаже обходного мостика – сколачивании деревянных досок между собой, Рей сразу забыл о своём утреннем практическом аутотренинге и скорее побежал на работу, решив срезать дорогу прямо по газонам, плюнув и на знак, и на оставшихся за спиной рабочих.
Те даже и не думали обращать внимание на недовольного интеллигента, но тот, пробежав по газону десяток шагов, вдруг с громким криком провалился под землю. Бросив доски, рабочие, их было трое, рванули к нему смотреть, что произошло? Не добежав пары метров, до увиденной внезапно образовавшейся ямы, они трое вначале встали, как вкопанные, потом резко опустившись на колени, легли на животы и медленно подползли к её краю. В диаметре яма была в несколько широких шагов, но какая у неё глубина было неясно. Внизу они увидели только непроглядную тьму. Оценить глубину без дополнительного освещения было невозможно. Двое рабочих отползли назад и побежали за фонариками, верёвкой и лестницей. Оставшийся лежать у ямы рабочий несколько секунд прислушивался к звукам, надеясь, что-либо услышать снизу, но не выдержал и, закричал в темноту:
