Читать Мой ад – это я сам - Натали Рафф

Похоже, что я – профессиональная пианистка с двадцатипятилетним стажем работы по специальности, женщина, всю жизнь стремящаяся быть образцом выдержки и рассудительности, проявила полное отсутствие здравого смысла, когда согласилась поехать в качестве концертмейстера оркестра народных инструментов в Индию, где руководство нашей Республиканской Филармонии планировало записать музыку к новому кинофильму – сказке на восточную тематику. Когда ни у кого нет денег, на удачу не только рассчитывать, но и надеяться бессмысленно.

В Дели мы прилетели втроем: я – концертмейстер струнной кафедры Консерватории и два наших лучших студента-народника, обучающихся по классам рубаба и гиджака. В аэропорту нас встретил руководитель делегации и повез в самый, что ни на есть захудалый отель на окраине города. По дороге, прямо в машине, он нам с гордостью сообщил, что только благодаря своей недюжинной смекалке, ему удалось уложиться в рамки бюджета: помимо гостиницы, выбранной для нас из расчета строжайшей экономии, он ухитрился пригласить на работу в оркестр самых низкооплачиваемых музыкантов – народных исполнителей играющих по слуху и не имеющих понятия о нотах.

Я искренне считала себя не самой бездарной наследницей советской пианистической школы, а потому, услышав подобное, впала в откровенную истерику – создавшаяся ситуация с профессиональной точки зрения мне показалась абсолютно безнадежной. Сознание того, что я встряла в нее по собственной инициативе, значительно усугубило мою панику. Первая же репетиция подтвердила мои опасения, однако, наш дирижер, чья достаточно героическая и неординарная личность известна многим соотечественникам, воспринял возникшее перед ним сборище, как заурядное житейское недоразумение. Прибыв в студию прямо из аэропорта с чемоданом в одной руке и с авиабилетом в другой, он, не тратя сил на бесполезные комментарии, засучил рукава и бодро впрягся в работу.

Он мужественно “лез из кожи”, “стоял на ушах”, и “выворачивался на изнанку”, чтобы объяснить музыкантам то, что от них требуется. Он проявлял чудеса изобретательности, стараясь хоть как-то сократить пропасть, разделяющую музыку, написанную композитором европейской классической школы и исполнителями, представляющими собой не оркестр, а скопище перепуганных акынов, то бишь – меддахов