Читать Отголоски войны - Александр Бабин

Отголоски войны.

Старый газон мчался по улице, оставляя после себя клубы дорожной пыли. Сельчане, подгоняя коров, вели их в табун, сторонясь автомобиля. Шофер, молодой парень, высунув голову из окна кабины, им мило улыбался, сигналил, объезжая перебегающим дорогу животным.

– Отец, ты бы поговорил с управляющим. На него, что управы нет, каждое утро дудит, ребятишкам поспать не дает.

Услышал я сквозь сон голос бабушки, открыл глаза и посмотрел на часы – ходики они показывали пол пятого. А дед, стоял перед иконами шептал молитву, крестясь, делая поклоны. Закончив молитву, подошел к часам подтянул у них цепочку, сел на лавку и посмотрел в окно.

– Язви его и вправду, куда он гонит всех доярок в кузове растрясет ишь как напылил. Ну что там мать у тебя?

– Каша пшенная, – ответила ему бабушка, копошившись у печи.

– Опять эта каша? Хоть бы блины спекла?

– Я когда их печь то буду, лошадь у ворот. Видишь ли, блинов ему захотелось, не барин каши поешь. Вчера сам говорил, сегодня поедем в лес. Не брал бы лошадь, блинов напекла.

– Ладно, что уж поем каши, – насупился дед.

– И ты давай внучок поторапливайся, проснулся, ну и, слава Богу, умывайся и к столу, – сказала мне бабушка, увидев, что я уже смотрел на них лежа на печи.

– Бабушка, может, я еще посплю, рано еще?

– За чащей надо в лес сьздить, отец лошадь взял, тебя одного не с кем оставить. К обеду управимся. Завтра выспишься, – и посмотрела в окно. – Быстро светает, а я хотела еще в огороде управиться. Ты бы отец сходил в огурешник полил огурцы и капусту за одним, пока каша варится. Махорку свою потом покуришь.

– Ничего-о! Не засохнут твои огурцы до вечера подюжат, а вот махорка ждать не может, – дед встал, достал с полатей небольшой деревянный ящик и открыл у него крышку. Вынул кисет, оторвал от газеты листок, аккуратно свернул его в трубочку, набил махоркой, послюнил и сделал козью ножку. Подошел к печи, клюкой вытащил уголь и от него прикурил.

– Подюжат, сам то, без цигарки и часок не можешь потерпеть. Сейчас только что с канюховки, не мог по дороге покурить? Ты хоть к печурке сядь и вьюшку открой, надымил то, не продышать. И когда ты накуришься, седьмой десяток пошел? – возмущалась бабушка недовольная курением деда.

Смотря на них, я эту сцену с запрещением курить деду в избе наблюдаю каждое утро гостя у них уже как две недели.