Читать Чёрные короли. Убийца минотавров - Николай Зайцев

– Я забыл сказать самое главное, – после долгого молчания мой голос прозвучал неестественно хрипло и глухо, так что пришлось прокашляться в самом начале, гоняя зловещее эхо в полутемном каменном мешке.

Не получилось торжественной речи, все съела мрачность момента. Куда делось ораторское искусство, которому специально учился? Меня передернуло, и большая мокрица замерла на влажном от подтеков камне, поймав движение тени, а потом стремительно юркнула в темную щель, где замазка потрескалась от времени особенно сильно. Слова дались с трудом, через силу, как и шаги по каменному неровному полу. Я ощущал вязкий барьер, доходивший мне до щиколоток, легкое покалывание кожи, озноб и не переставал думать, где мог порвать крепкие штаны из оленьей кожи. Ведь совсем новые, даже красные нитки на вышивке не успели выцвести, а они-то как раз и страдают в первую очередь, не выдерживая прямых лучей северного солнца и едкой грязи тундры.

Новых прорех и дырок не увидел. Добротное изделие могло сохраниться внукам.

Я вздохнул, потому что это было не самое странное в происходящем, и с сомнением посмотрел на своего бывшего слугу и вестового.

– Да, барин? – насторожился старик, и я расплылся в довольной улыбке, не сумев справиться с эмоциями. Все-таки прав оказался. Кого хотели обмануть? Прохор называл меня «барином» очень редко – когда находился в стадии волнения и испытывал ко мне чувства неприязни. Что ж, голубчики, попались.

– Я рад тебя видеть, Прохор.

Оба остановились, находясь под впечатлением от сказанного. Каждый ждал продолжения, а слова мои иссякли. Захлебнулись в зловещей тишине. Волнение нарастало. Лоб покрылся испариной. Я болезненно поморщился, не выдерживая больше молчания:

– Слово чести, рад, – при этих словах старик глупо заулыбался и, кажется, смахнул слезинку, – очень рад, – продолжил я играть на чувствах и закончил, рубя жестко, поджав вмиг побелевшие губы, – несмотря на то, что ты мертв!

Верный дядька отшатнулся от меня, словно от пощечины. Дрогнул телом, как неверная карта в колоде, готовая выпасть и дать проиграть, но в последней момент замирая, наслаждаясь эффектом. В глазах зарябило от наслоения картинок – в какой-то момент Прохоров стало три десятка, и каждый замер в странной, но своеобразной позе. Потом наваждение быстро прошло. Цвета вокруг налились, усиливаясь. Каменная кладка под ногами завибрировала, упоенно набирая обороты. Мне снова пришлось остановиться, едва начав движение. Повернулся к слуге, скрещивая руки на груди, глянул высокомерно. Триумф и детский мат в два хода. С кем связались? Вот теперь я настоящий барин и граф, а ты, мнимый слуга, держи ответ и спуска тебе не будет!