Валентина грезила большой жизнью. Хотя и не совсем осознавала, что такое эта самое «большая жизнь». Но об этом часто упоминала тётя. И некто по имени созвучным со словом «мыло» выбился в люди. Что, кажется, было тем же самым.
Валентине между семью и восемью годами. Так себе возраст. Когда с маленькими водиться уже зазорно, а у ребят постарше недоступные интересы.
Море манило гладкими серыми замшевыми камнями, блестящими водорослями и густой пеной, как от шампуня. Море не пугало. Шипя рассерженной кошкой, настойчиво ластилось к ногам девочки. Присев на корточки, наклонила лицо над водой. Так иные всматриваются в книги, силясь разгадать этот мир и познать его сокровенные тайны. Зачерпнула полные ладони пены, случайно прихватив длинную полоску морской травы. Зелёные волосы подданной вод, что неумолимо стремилась на берег. Даже теперь. После заката. Небо хмурилось, ещё сдерживая скупые слёзы отца, что только что потерял дочь. Трава была мокрой и скользкой. Пахла солью и вольным ветром.
– Фу! Гадость.
Девочка сжала кулаки. Русалочка вернулась к отцу. Первичный бульон. Все мы оттуда. Начало эволюции и всё такое.
– Сам ты гадость, – тонкие губы поджаты, чуть подалась вперед, лоб нахмурен. Лишь глаза сверкают любопытством. Кто это? Кто это сказал? Кто этот незнакомый мальчик? Веснушки пятнами от краски, лягушачья улыбка. И в руках – не драный, а ещё чистенький новый футбольный мяч. Белая майка, кофта на молнии, куртка на зависть ребятам.
Обида не поддается логике. Валентина не знает пока слова «логика». Зато «гадость» зацепилась за руку. Повисла зеленой лентой.
Белая как облако майка. Больше нет. Сам виноват.
И – бежать. Бегом. С оглядкой – догонит? Ноги в песке увязают, но под кожей бушует пожар. Вот она – её Большая Жизнь.
На лице мальчишки – соль и вольный ветер. Крупный песок скрежещет по зубам. Воздух холодит мокрые пятна на грязной майке.
– Стой! А ну стой, гадина!
Мяч сиротливо глядел вдаль. Он Пятница без Робинзона. Его Робинзон бежит за юной кельпи, что хохоча, уводит его за собой всё дальше и дальше.
Юные демоны слишком самоуверенны и наивны. Они как дети, что несутся по берегу, играя в древнюю как мир игру. Охотник и Жертва. Они не смотрят под ноги, считая, что весь мир у их ног. Но вот один камень и ты уже не Охотник, а маленькая девочка, что споткнулась и расшибла ладони в кровь. На носу песок. Платье-тряпка. Шарф в жёлто-зелёную полоску трепещет флагом проигравшего. Всхлипы как признание. В невиновности и жестокости мира.
