Читать Избранное. Том 2. Художественные очерки и заметки - Василий Макеев

Странное у нас, ей-богу, воцаряется общественное мнение, да и само общество создается через пень-колоду. Вместо того, чтобы отдать должное и благоговейно почтить память самого, пожалуй, национального поэта России, почти все массовые издания взахлеб занимаются различными версиями гибели Сергея Есенина: одни придерживаются привычной точки зрения, что он сам наложил на себя руки, другие с не меньшим пылом возлагают вину за гибель на всех подряд – начиная от чекистов и кончая его собственными друзьями. Все это уже было, было, господа! Самого Есенина российские эмигранты высокомерно упрекали в связях с чекистами, а уж о его беспросветном алкоголизме до сих пор не только в литературной среде постоянно слагаются бесчисленные легенды.

В преддверии 100-летия со дня рождения тончайшего певца души человеческой все яснее становится, что Сергея Есенина убило время. Конечно же никаким чекистом он не был. Многие его родные и друзья погибли в большевистских застенках. А представьте себе забубенного пропойцу, каждый божий день тщательно моющего свою золотую голову, которую как-никак ценил и посвятил ей немало грустно-проникновенных строк? Нет, Есенин погиб в первую очередь из-за того, что, будучи ярчайшим русским поэтом, не мог вынести творящегося на его глазах уничтожения земли Русской. Раскулачивание и обобществление крестьянских хозяйств было уже не за горами, а этого не могла вынести его чуткая деревенская душа.

Душа пророка, коей всегда является душа каждого истинного русского поэта.

Еще в 1922 году, когда кровь рекой лилась по российским просторам, предвещая еще более бурные реки крови, Есенин со щемящей скромностью, но твердо написал о себе:

Обычно обращают внимание на первые недвусмысленные строчки, между тем в то время просто улыбаться встречным лицам, дружить с коровами и собаками, здороваться с задрипанными лошадьми, любить всякое зверье – тоже надо было обладать немалым мужеством. Ведь тогда чуть ли не вся новоявленная советская поэзия призывала: «Бей, парабеллум, по оробелым!». И били ведь! И более всего по беззащитному русскому крестьянству…