Читать Я верю, что тебе больно! Подростки в пограничных состояниях - Анна Леонтьева

Подростковая и юношеская депрессия и ее самое страшное осложнение – суицидальное поведение – уверенно выходят на первое место в списке опасностей для жизни молодых людей в развитых странах мира. Психологи, социологи, антропологи и философы высказывают десятки идей, почему это так? Почему дети, у которых есть все, чтобы счастливо расти и развиваться: любящие семьи, хорошие школы, все для развлечений, блага и возможности современной цивилизации, оказываются в плену «полуденного беса», душевной боли, не имеющей явной причины и ясного содержания, но делающей жизнь почти невыносимой?

Как так выходит, что этот черный гость проникает в уютные детские и там, за закрытой дверью, терзает ребенка – иногда годами, пока не будет замечен и назван своим именем? Родители пытаются воззвать к разуму, отругать за лень, дать отдохнуть, забрать телефон, повести развлечь, запретить газировку и чипсы, сдать анализы – много чего пробуют – но не позволяют себе даже подумать о визите к психиатру. Учителя, видя прежде увлеченного, оживленного ребенка, который с трудом поднимает на них глаза, отказывается от любых классных дел и явно, глядя в тетрадь, не видит ничего, предполагают что угодно: несчастную любовь, проблемы в семье, наркотики, влияние плохой компании – но только не депрессию.

А если в итоге случается непоправимое, обществу оказывается проще придумать эффектную теорию заговора и прочих «синих китов» и «кураторов смерти», которые якобы могут любого ребенка уговорить спрыгнуть с крыши. Хотя подобные инструкции могут стать последней каплей, решающим толчком, и это, безусловно, преступление, давайте не будем себя обманывать: для того чтобы это сработало, психика подростка уже должна быть истощена тревогой и депрессией, его видение реальности уже должно быть искажено. И вот тогда, если с ним начинают общаться люди, которые понимают, что с ним происходит, они могут получить большую власть над его решениями. Потому что больше не понимает никто.

Исследования депрессии как феномена продолжаются, а тысячи детей страдают прямо сейчас. Рядом с ними страдают тысячи взрослых, которые видят и чувствуют, что происходит что-то плохое, но не понимают, что именно и как помочь. Потому что ребенок может ходить (или делать вид, что ходит) в школу и на курсы, может выполнять все просьбы, быть вежливым и даже улыбаться иногда. Он может кивать и соглашаться в ответ на воодушевленные семейные разговоры о его блестящем будущем и интересной учебе в лучших вузах. Он может говорить правильные слова о том, что да, надо больше заниматься математикой и не запускать английский. Просто потому что у него нет сил спорить и все, чего он хочет, – чтобы разговор закончился, вы не были расстроены, а он мог наконец закрыть за собой дверь и повалиться на кровать.