1. Глава 1
— Я на развод подал.
Слова, как крошево стекла, влетели в спину.
— Устинья, я на развод подал, — холодный голос, заморозил всю кровь у меня в венах.
Устинья.
Вчера счастливая жена и мать двоих детей. Взрослых детей: Назара и Родиона.
Первому двадцать четыре, младшему двадцать два. У старшего жена беременная ходит, третий месяц. А у младшего дочке три годика.
Я медленно обернулась, стараясь вглядеться в лицо Адама.
Только там застыла холодная маска. Жёсткие черты лица, хищный разлёт бровей. Крылья носа трепетали, втягивая аромат разлитого чая.
— Это тебе по бизнесу надо, да? — жалко, тихо произнесла я. Ведь верила своему мужу.
Любила его той любовью, которая надеялась. Любовью, которая долго терпела. Все переносила, которая не раздражалась, не гордилась.
А оказалось, что у него любовь была другая.
Убийственная…
Та, которая сейчас втаптывала меня в грязь. Вдавливала во влажную сырую землю безымянной могилы.
— Нет, мне это не нужно по бизнесу, мне это нужно, потому что я больше не хочу…
— Чего ты не хочешь, Адам? — и голос как перезвон льдинок.
Слезы потекли по щекам.
А в голове всплыли картинки…
Бабушка прижимала меня к себе. Заправляла мне волосы за уши.
—Деточка моя, деточка, он не тот, с кем ты должна быть, понимаешь? Деточка моя, он не тот, с кем ты должна быть. Но он любого за тебя убьёт. Любого, кто появится рядом.
А мне тогда было семнадцать, и мне казалось, что бабуля просто преувеличивает, и вообще, какой девчонке не хочется услышать, что он никого к ней не подпустит.
А он ведь не подпускал.
Яркие фары светили дождливой осенью в дверь моего подъезда.
Приезжал.
Ждал меня, караулил.
А ещё такая глупая была, у бабушки отпрашивалась сходить поздно вечером в магазин. Только магазина никакого в округе не было, а бабуля качала головой, заправляла седые пряди под косынку и повторяла.
— Деточка моя. Он тебе не пара.
И отпускала.
— Я все уже не хочу, Устинья.
— Не называй меня так. — попросила я, стараясь задавить слезы глубоко внутри.
Устинья. Бабушка так называла меня. Для всех остальных я была Тиной. Меня только по имени отчеству в клинике называли и пациенты, а дома я была Тиной.
— Что случилось, — тихо произнесла я, не зная, как себя взять в руки, какой тут возьмёшь себя в руки? Они висели, словно плети обмороженного девичьего винограда.
