Сквозь чуткий сон Валя услышала, как в прихожей скрипнула не смазанными петлями дверь. Девочка мгновенно открыла серые глаза и с радостью подумала: «Мама вернулась из булочной – хлеб принесла!»
Она с трудом выбиралась из-под нескольких тяжёлых одеял и старых пальто, предвкушая скорое удовольствие от хлеба во рту.
Валя чиркнула спичкой о коробок и зажгла фитиль коптилки, затем схватила самодельный светильник и стремительно выскочила из комнаты в тёмный коридор. Там она с испугом увидела мать, которая медленно сползала по стене на пол.
– Мама! – сипло вскрикнула Валя и бросилась к ней.
Женщина открыла глаза:
– Сейчас пройдёт, не волнуйся… Устала, насилу дошла.
Но девочка не вняла просьбе матери и, хрипло поскуливая, заплакала.
– Брось, Валюша, брось, – тяжело подымаясь на ноги, утешила девочку мать. – Нельзя нам терять силу духа! Помрём. А выжить надо потому, что жизнь – прекрасна!
– Хлеба хочется, – сказала Валя.
– Пойдём в комнату есть, – предложила мать и подула паром изо рта на свои озябшие ладони.
Женщина поставила светильник на буржуйку, развернула тряпицу, в которой лежало два кусочка хлеба с крохотными довесками. Сощурив глаза, она поглядела на стену, где висели часы-ходики, и сказала:
– Быстро управилась, только семь… а завтрак в восемь.
Валя убрала от хлеба подрагивающую руку и поглядела на мать.
– Терпи, – жёстко сказала женщина.
– Хоть одну крошечку, – взмолилась девочка.
– Нет!
Женщина разломила кусочек хлеба на три равные части, добавила к ним довески от обеих паек и твёрдо произнесла:
– Ешь строго по расписанию. Обещай!
Девочка неохотно кивнула головой в знак согласия.
– Пораньше отправлюсь на работу, боюсь, не поспею вовремя, – тяжело поднимаясь с кровати, произнесла мать.
– Ладно, – тихо ответила девочка, глядя на медленные, сбивчивые движения рук мамы, которая поверх пальто надевала грубый тулуп серого цвета.
– Стул из прихожей разбила на дрова, печку растопишь, как стемнеет, – поучала утомлённым голосом женщина, – щепка прогорит, тогда следующую в топку бросай.
– Хорошо, – подтвердила Валя.
– Пушкина пока не жги и никому не открывай дверь, что бы ни говорили. Ты теперь одна в квартире, – настоятельно предупредила мать.
