Читать Низший 4 - Дем Михайлов

– И че ты лыбишься? – с глубоким подозрением поинтересовалась Йорка.

– Да просто люблю я утро после боя – пробурчал я.

– И кто она?

– Кто она?

– Да та она с кем ты всю ночь воевал так, что шум стоял на весь коридор.

– Да мало ли кто из здешних любит покричать? – удивился я.

– То-то и оно – заржал Рэк – Местные сукки с ног сбились, ища ту счастливицу в своих рядах. К нам уж раз пять подбегали. А найти все не могут.

– Передайте – и не найдут – отмахнулся я, наваливая себе на тарелку холодной рыбы и зеленого пюре – Не было никого. Я сам себя удовлетворял. Оттого и орал оргазмично.

– Не трынди, гоблин.

– Да не знаю я кто это был – признался я чистосердечно – Пьян был. Не рассмотрел. А она – да первая попавшаяся. Повторюсь – с чего такой интерес, гоблин?

– Да мне как-то до жопы эльфийской – дернула плечом Йорка – Это бордельные расспросами задолбали. О… идет… он особо сильно интересовался. Разве что только напрямую не спросил – кого именно трахнул гоблин Оди?

– Какая ты грубая – поцокал я языком – На Окраине рожденная што ли?

– Што ли…

К нам на самом деле направлялся «бордельный» – юный паренек с ослепительной профессиональной улыбкой, толкающий перед собой тележку с моими вещами.

– Доброе утро, господин Оди.

– Доброе. Спасибо за доставку. Слышал тебя интересует моя постельная жизнь?

– Ну что вы…

– Да вот она так говорит – я ткнул пальцем в поперхнувшуюся Йорку.

– Я задавал вопросы – согласился паренек – Но лично меня ваша постельная жизнь никак не интересует, господин Оди.

– Честный ответ – хмыкнул я.

– Могу я еще чем-нибудь помочь?

– Как погода на улице?

– Дерьмо и моча льют как из ведра – невозмутимо отрапортовал паренек – Погода как с цепи сорвалась. Уровень воды вдвое выше обычного.

– Ясно. Свободен – отпустил я его и отвернулся к огромному настенному экрану, изображающему чаек бродящих по мокрому грязному песку.

С легким поклоном паренек удалился, но не успел он скрыться за дверями, как внутрь впорхнул десяток разнополых ночных бабочек.

Ну как впорхнули… опущенные плечи и головы, сгорбленные спины, тяжелая бредущая походка, хриплые усталые голоса, лица в потеках макияжа, потерявшие блеск тряпки висят на их немало повидавших за ночь телах как пожухлые дырявые листья.

И ведь это элита – раз их пустили перекусить в этот зал.

Элитные смачные сукки отработавшие всю ночь. Истерзанные, изможденные, ненавидящие всех и вся.