Читать За сладкое приходится горько платить - Артем Черкизов

Возраст – 35.

Национальность – на три четверти русский, на четверть кореец.

Рост – 165; вес 65.

Профессия – наемный убийца.

Хобби – одиночество, но на него никогда не хватает времени.

Вера – только в себя.

Кличка – до последнего времени – Малыш.

Он долго не соглашался на новое дело, упорствовал; в конце концов это разозлило Посредника, с которым он работал, через которого получал заказы. Посреднику шел с каждого гонорара процент, и он был кровно заинтересован в безусловном и своевременном исполнении.

Ясное дело, Посредник тоже рисковал, как и киллеры, которых он подыскивал, возможно, рисковал даже больше, чем они. Ведь исполнитель, сделав дело, на время исчезал из поля зрения окружающих, Посредник же неизменно оставался на своем месте, на посту, готовый в любой момент принять новый заказ. До этого у него никогда не возникало проблем с Малышом. Тот выполнял свою часть задачи точно, аккуратно, в срок. Клиенты оставались довольны. И вот – первый каприз.

– Кончай дурить! – кричал Посредник, то садясь, то вскакивая со стула, нервничая, в отличие от совершенно спокойного Малыша, который казался рядом с его толстой тушей подростком. – Ты уже не можешь отказаться, иначе тебя ждут неприятности, а какие, ты сам должен знать; так дела не делаются, я тебе уже назвал цель!

– Я не хочу лезть в политику, – бесстрастно вещал Малыш, не обращая внимания на явную угрозу. – Ты не должен был предлагать мне этот заказ. Ты меня подставил.

– Да не подставлял я тебя, Малыш! – трясся от усердия убедить заупрямившегося киллера Посредник. – Я первый раз от тебя слышу, что ты не лезешь в политику. При чем тут… бизнес ли, политика ли, когда платят? И хорошо платят! Да и какая тут политика, он что – борец за идею? Он же профсоюзный подлипала!

Малыш понимал, что отказываться поздно. Если киллеру назвали будущую жертву, он не имеет права отказаться. Это – одно из неписаных правил профессии. Иначе могут подумать, что ты спасовал или, того хуже, продался. Таких убирают. А Малыш не рвался в покойники.

– Я соглашусь при одном условии: такса должна быть увеличена на десять процентов, – сказал он нехотя.

Этот ход он придумал в последнюю минуту и надеялся, что его номер пройдет. Отказаться он не мог, но запросить несколько больше обычного ему никто не запрещал. И не мог запретить.