Читать Берегиня Чёрной Поляны - Екатерина Галиева

Волны с легким шорохом подкрадывались к самым её ногам. Они мягко и настойчиво звали поиграть, завлекали какими-то своими чудесами и секретами, раз за разом раскладывая на песке новый пасьянс из ракушек и камешков. Но она словно не видела и не слышала ничего. Обхватив руками колени, берегиня1 сидела, пристально вглядываясь в заросший иглицей и можжевельником склон. Майя ждала. Ожидание длилось уже без малого сорок дней. До последней зари оставалось всего два часа. Дальнейшие попытки призвать Хранительницу кладов земных грозили бы и берегине, да и самому бережку неизбежным наказанием. А совет этой умудренной жизнью старухи ой как сильно сейчас был Майе нужен.

Девушка вздохнула и поправила соскользнувший с плеча тёплый плащ – гиматион по-здешнему. В доме тётушки Мелюзины почему-то принято было называть многие вещи по-гречески. Отчего так случилось Майя не особо интересовалась. Просто приняла как должное, что круглая корзинка для хлеба называется канун, черпак для воды – киаф, табуретка – дифрос, а венок – стефанос. Да и какая ей собственно разница, что и как называть. Пролетят дни учёбы, и вернётся она домой, и опять станет корзинка просто корзинкой, ну лукошком может быть и туеском. Что, собственно, тоже для водяницы большого значения не имело. А имело значение лишь одно: страстно, всей душой, всем своим существом берегиня хотела быть дома в Чёрной Поляне, среди заснеженных берегов закованной в ледяной панцирь Чернушки.

Вот только всякий раз, когда подходило время сдачи выпускного экзамена, Мелюзина сообщала о внезапном изменении условий задачи. Водяные девы вносили поправки в свои расчёты, перетряхивали бисер заклинаний в многоярусных связках слов и, как правило, не успевали в отведённое время. Кара-дагская змея насмешливо изумлялась и, гордо вскинув голову, уползала в свое логово, так и не дослушав до конца своих подопечных. Водяницы злились, шипели ей вслед и начинали заново выстраивать сложное витиеватое морское колдовство. С каждым разом оно складывалось у Майи всё быстрее и быстрее, руки уже словно сами собой летали выводя узоры пентаграмм, многоярусная пирамида заклинаний до болезненной точности запечатлелась в сознании и математические исчисления по ней проносились в голове словно сделанные кем-то другим, а не хозяйкой этой самой головы. Но и в следующий лунный цикл Майя вновь оказывалась в числе тех девиц, чей отъезд домой откладывался до другого раза.