Читать Работа над ошибками - Андрей Звонков

Фантастика бывает разная. Есть научная. Читатель, возможно знаком с нею: Жюль Верн, А. Беляев, Г. Уэллс, Г. Мартынов, А. Азимов, Ж. Клейн и др. писатели, пытавшиеся предсказать развитие науки и общества. Есть ненаучная или сказочная: это многочисленные произведения в жанре фэнтези с магами, рыцарями и драконами.

А есть еще социальная фантастика, в которой авторы пытаются показать общество в будущем, и она делится на два вида: утопия (от первого такого сочинения Т. Мора, где события происходят в вымышленной стране – Утопии), такие истории показывают прогресс и позитив – радостное и немного приторное от идеальности общество, и антиутопия, где все страшно, плохо, грустно, тотальный контроль и закон в руках шайки захвативших власть олигархов или бандитов, а контролирует исполнение этих жестоких законов этакий судья Дредд, сначала стреляющий, потом зачитывающий трупу «правило Миранды».

Бывают антиутопии сатира, памфлеты, как «Москва 2042» В. Войновича, или трагедии, как Е. Замятина «Мы», или О. Хаксли «О, дивный, новый мир!» или Дж. Оруэлла «1984» – романы предостережения, сваливающие общество к абсурду тотального контроля. Увы, как показывает реальность текущего времени, совсем не абсурду.

Основу сборника представляет повесть антиутопия – «Дура лекс», что представляет половину латинской поговорки «Дура лекс, сед лекс, или «Суров закон, но это закон». Читатель узнает Россию недалекого будущего и современные тенденции, которые могут привести нас именно в тот мир, который вы увидите. Я так думаю. Конечно, вы можете не соглашаться со мной, конечно, все еще может много раз измениться, и мы через десять – пятнадцать лет окажемся совсем в другой стране, другом обществе и все будет совсем не так. Может быть лучше, а может быть настолько плохо, что вы скажете – Эх! Пусть бы было как в повести …

А может быть, вы, прочитав, скажете – И какая тут фантастика? Все так и есть, к тому идем и ничего нет страшного – кругом порядок. Все рационально, всего в меру и доброты и жестокости. Никто не ограничивает в чувствах, но если они не нужны, люди сами становятся бесчувственными, чтобы лишится совести не нужен закон, достаточно разрешить.

Общество потребителей не нуждается в чувствах, ему хватит всего двух чувств: чувства сытости, и чувства превосходства над теми, кто беднее и нерешительнее в поступках. А исключительное право на насилие всегда в руках государства и оно ревностно следит, чтобы никто больше на это не посягал.