Читать Козырь в рукаве - Светлана Алешина

– Ольга Юрьевна Бойкова, главный редактор газеты «Свидетель», – терпеливо повторила я в телефонную трубку.

– Одну минуточку, – ангельским голоском отозвалась трубка, – я записываю. Ольга Юрьевна…

– …Бойкова, – тяжело вздохнув, закончила я, и воображение живо нарисовало школьницу, старательно выводящую в тетрадке буковку за буковкой.

– …Бойкова, – послушно повторила «школьница».

– Передайте Ефиму Григорьевичу, чтобы он обязательно до меня дозвонился. Это очень важно.

Я положила трубку и снова вздохнула, теперь уже с облегчением.

Маринка, моя подруга и секретарь редакции в одном лице, посмотрела на меня с сочувствием.

– Оль, кофе будешь?

Кофе Маринка готовить умела. Я молча кивнула и потянулась за пачкой «Русского стиля». Плохой день, неудачный. В пачке сиротливо лежала единственная сигарета. Заначка тоже кончилась. На всякий случай я заглянула в боковой ящик стола. Разумеется, там было пусто. То есть там было все, что угодно, кроме сигарет. Маринка принесла чашечку дымящегося кофе, я снова молча кивнула ей в знак благодарности, закурила и погрузилась в тяжелые раздумья, запивая печальные мысли ароматным напитком.

Ефим Григорьевич Резовский, до которого я безуспешно пыталась дозвониться, зарабатывал себе на хлеб с маслом и еще на многое другое тяжким адвокатским трудом. Время от времени Ефим Григорьевич, для друзей – просто Фима, оказывал мне самые разнообразные услуги, так как таланты его не ограничивались только профессиональной сферой. Кроме того, у нас с Фимой давно установились прочные дружеские отношения. Общаясь с ним уже не первый год, я привыкла к его сложной и непредсказуемой натуре, но последняя выходка данного субъекта не влезала ни в какие ворота.

Около месяца назад Фима буквально вломился среди ночи ко мне в квартиру и, бросив на ходу: «Привет!» – промчался прямо на кухню, всем своим видом показывая, как он торопится. Его курчавая непослушная шевелюра торчала в разные стороны больше обычного. Я же от неожиданности так и осталась стоять около открытой входной двери, с возмущением разглядывая грязные следы от его ботинок. А я-то весь вечер убила на ненавистную уборку. И вообще, какого черта? Поймав в этот момент свое отражение в зеркале, я рассмеялась, захлопнула дверь и тоже поспешила на кухню.

Фима стоял ко мне вполоборота и спешно выкладывал из многочисленных карманов какие-то сверточки и пакетики, при этом он сурово вещал: