– «Семья становится счастливой, когда тараканы в головах мужа и жены начинают дружить семьями».
Я рассмеялась и посмотрела на Ирину, которая произнесла эту фразу.
– Мы со Степаном хорошо живем, но ни у него, ни у меня нет нигде насекомых. И на кухне тоже.
– Вилка, ты просто неадекватно себя оцениваешь, – возразила Ира, – и Степу тоже. Почему у вас в гостевой ванной лежит кусок мыла?
Я поперхнулась кофе. Ну и вопрос!
– Отвечай, – потребовала Титова.
– К нам часто приходят, – ответила я, – большинство из них хочет помыть руки.
– Это понятно. Но почему кусок? – спросила Иришка.
Я вернула чашку на блюдце.
– Мыло продается брикетами.
– Есть жидкое. Им все пользуются, – возразила Титова.
– Жидкое мне не нравится, – объяснила я, – чаще всего оно с сильной отдушкой. Запах жасмина-меда-розы или еще чего-нибудь стоит не только в санузле, а распространяется по всей квартире. Спасибо, не надо.
– Вот ты и доказала, что являешься сумасшедшей, – ехидно захихикала Ирина.
Я оторопела.
– Положить на раковину самое обычное мыло для рук, по-твоему, ненормальный поступок?
– Конечно, – кивнула Иришка, – весь мир давным-давно перешел на гель. Он гипоаллергенен, с приятным ароматом, легко мылится, не сушит кожу. Ты же, Виола, застряла в каменном веке, обожаешь хозяйственное, семидесятидвухпроцентное.
Меня стал раздражать глупый разговор.
– Мы пользуемся детским.
– Вы что, младенцы? – радостно захихикала Ирина. – Натуральное психопатство покупать то, что предназначено детям.
Я встала.
– Сварю нам еще кофейку.
– Трусливо избегать неприятной темы разговора признак шизофрении! – обрадовалась гостья. – Конечно, неадекватный человек не способен понять, что у него поехала крыша.
Вот тут мое терпение лопнуло.
– Чего ты от меня хочешь? Зачем приехала? С какой целью завела этот дурацкий разговор?
– Хочу сообщить о серьезной проблеме, – прошептала Иришка, – я так готовлюсь к беседе.
Я взяла джезву.
– Да? Выкладывай сразу, без долгого вступления.
– Я видела Анастасию, – прошептала Ира.
Мне стало понятно, что день пропал. Сейчас придется долго беседовать с Титовой. Она никогда прямо не скажет о причине, по которой к вам заявилась. Сначала моя бывшая одноклассница заведет совершенно не относящийся к делу разговор, затем станет ныть, что ей неудобно отнимать у вас кучу времени… Обычно я просто жду, когда она доберется до сути вопроса. Но сегодня у меня свободного времени нет. К нам в гости приезжает тетя Степана. На самом деле она никакая не родственница, а ближайшая подруга его покойной матери. В детстве мы с Дмитриевыми жили в одном доме, а Федина в соседнем. Мать Степы хваталась за любую работу, чтобы прокормить семью, а Лидия была медсестрой, работала в больнице сутки через двое и в свободное время приглядывала за мальчиком. После смерти матери Степы тетя Лида поселила его у себя. А когда его посадили по ложному обвинению, Лидия Федоровна не гнушалась стоять в бесконечной очереди, чтобы передать ему продукты, часто ездила на зону. Когда восторжествовала справедливость и Степу признали невиновным и отпустили, Федина продолжала заботиться о нем. О своем личном счастье она и не думала. Наверное, поэтому в ее жизни случилось чудо, она вышла замуж и уехала в Сибирь. За все время, что мы с мужем живем вместе, тетя Лида не приезжала в Москву ни разу. И вот, наконец, собралась. Пару дней назад она прислала эсэмэс: «Домодедово. Прилетаю в восемнадцать». И все бы хорошо, но сегодня рано утром Степану пришлось спешно отправиться в Ставрополь, одному богу известно, когда он вернется. Аэропорт от нашего дома находится далеко, мне туда ехать часа два с половиной, а то и три. Утро началось со звонка приходящей домработницы, которая, натужно кашляя, сообщила:
