Ромина и Леонардо да Винчи
Май 1495 года.
Италия, пригород Милана.
Очень позднее утро.
Спальня Леонардо да Винчи. Леонардо лежит в кровати, укрывшись с головой одеялом. Повсюду разбросаны листы бумаги с какими-то чертежами, обломки досок, куски ткани, инструменты. Видно, что мастер допоздна пытался что-то смастерить, но тщетно.
Входит служанка Ромина. Вздыхая и бормоча что-то себе под нос, начинает уборку.
Ромина: Вот ведь, неймется ему… Опять крылья мастерил всю ночь… Лучше бы делом занялся. Как стукнулся головой позапрошлым месяцем, так и началось… О, Пресвятая Дева…
Леонардо: (из-под одеяла, сонно) Сгинь, женщина…
Ромина: (бросает все собранное на пол) Синьор, уж обед скоро! Под окнами от девок не протолкнуться – третий день толпятся. Салаино под вашей дверью с рассвета сидит.
Из-под одеяла выныривает бородатая голова в чепце.
Леонардо: Какие еще девки?!?
Ромина срывает с него одеяло. Леонардо мгновенно прячет голые ноги под широкой ночной рубашкой с оборками и пытается прикрыться подушкой.
Ромина: (пытаясь отнять подушку) Вставайте, синьор! Девок вы сами велели позвать. Сказали это… как его… кастинг будет. (Вырывает подушку) Где вы слов таких-то понабрались?
Леонардо: (Обративши взор к небесам) О Боже! Где ты?! (Прислушивается, но ничего не происходит. Встает с кровати и начинает одеваться с помощью Ромины.) Что на завтрак?
Ромина: Макароны.
Леонардо: Опять?? Сколько можно!? Котлет хочу! (мечтательно) Или бифштекс какой… Ну хотя бы равиоли…
Ромина: Денег нет. Синьор вместо работы глупости рисует.
Леонардо: (вырывает сюртук из рук служанки и обиженно натягивает на себя сам, путаясь в рукавах) Куда тебе, женщина, понять всю глубину моей изощренной технической мысли! Мои изобретения могли бы изменить мир! (В сторону, задумчиво) Если бы я мог воплотить их в жизнь. (Громко) Пройдут века, и лучшие умы человечества будут поражаться моему удивительному гению!
Ромина: (печально вздыхая) Некоторые уже и сейчас поражаются. Вон как раз (показывает пальцем в окно) их карета поехала, с белым крестом на боку и решетками на окнах.
Леонардо: Тьфу ты! (Выходит, хлопнув дверью)
Ромина, обреченно вздохнув, снова принимается за уборку.
