Кирилл легко взбежал вверх по песчаной насыпи. Раскинул руки в стороны, подставляя лицо лучам заходящего солнца, закрыл глаза. В теле ощущалась приятная усталость, как было всегда после хорошей тренировки. Обычно паркуром он занимался вместе с друзьями, но иногда уходил один, вот как сегодня.
Поднялся небольшой ветер, зашелестели берёзы, словно нашёптывая что – то друг другу. Кирилл любил бывать здесь, на песчаном обрыве. Перед ним расстилалось небольшое поле, за дальними кустами проблескивал пруд. За спиной, всего в нескольких метрах, старое кладбище. Здесь редко бывали люди – в этой части давно уже не хоронили. Какая – то особая тишина стояла среди старых захоронений, не слышно даже птиц, а ведь кладбище среди леса. В этой тишине хорошо мечталось, строились планы на будущее. Здесь были созданы многие его стихи. Хотя бы раз в неделю он убегал сюда один. Занимался паркуром, а потом писал, или просто лежал в траве, глядя на облака. Общительный и весёлый. заводила в любой компании , он всегда был в окружении друзей. Поэтому так любил эти редкие часы одиночества.
Кирилл сел на краю обрыва, из брошенного в траву пакета достал блокнот, ручку и начал писать. Писал песню к предстоящему Дню Победы, строчки легко складывались в куплеты, а в голове уже звучали подходящие треки. Закончив, лёг на спину. залюбовался закатным небом, мысленно продолжая обкатывать песню. И не заметил, как уснул.
Проснулся внезапно, ещё во сне ощутив неясную тревогу. Ярко светила луна, и в её зыбком свете знакомые места приобрели какую – то таинственность, ближайшие кусты шептались о чём – то своём, шелестя листвой от чуть заметного ветерка. В траве что-то шуршало, изредка в поле вскрикивала спросонья птица. Кирилл нашарил в темноте блокнот с ручкой. бросил их в пакет. Встал, с силой потянулся, сделал несколько упражнений, разгоняя кровь. Надо было идти домой, так долго он никогда не засиживался здесь. Мама переживает, наверное, телефон то остался дома. Идти обычным более коротким путём среди могил не получится, в темноте можно не разглядеть могильный холмик, а в этой части кладбища их много без оградок. Наступить на чью – то могилу, пусть и заброшенную – Кирилл считал это кощунством. Придётся идти к дороге, тянувшейся от обрыва до часовни, а часовня практически уже на краю кладбища. Дорога тоже заброшенная, заросшая травой, но это всё же не среди могил бродить в темноте.
