ГЛАВА 1
Отставной штабс-ротмистр Хитрово-Квашнин вышел на крыльцо своего каменного особняка и хозяйским оком окинул поджидавший экипаж. То, что он увидел, его вполне удовлетворило. Упряжь коренника и пристяжной была в порядке, втулки шинованных колес в меру смазаны березовым дегтем, кузов полукрытой брички, недавно окрашенный и отлакированный, выглядел как новый. Сидевший на козлах белобрысый крепкий молодец в сером щегольском кафтане и широких полосатых штанах, заправленных в сапоги, едва сдерживал солового и чубарого, нетерпеливо пофыркивавших и перебиравших копытами.
– Бричку закладывать ты мастер, Митрофан, – похвалил дворянин кучера.
– Рад служить, барин! – громко отозвался тот, поигрывая вожжами. – Только, знаете, после вчерашнего выезда в поля передняя ось прогнулась у сердечника. Не сломалась бы.
– До Петродара дотянет? Как полагаешь?
– Дотянет, если не гнать лошадок.
– Ну, собственно, мы и не станем слишком погонять их. А в Петродаре заедем к каретнику Неверову. Как-то заглянул в его мастерскую. И чего только в ней нет: кузова бричек, колясок, карет, дрожки, зимние санки, колеса, оси передние и задние, а что до хомутов, подпруг, поводьев, вожжей и уздечек с удилами, то этого добра видимо-невидимо… Санки обязательно у него до зимы прикупим, чтоб было на чем ездить по заснеженному Петродару.
Хозяин имения взглянул на провожающих, камердинера Ерофея и дворецкого Никифора. Первый, одетый по моде прошлого столетия, седой и согбенный годами, служивший Хитрово-Квашниным с незапамятных пор, держал в руках дорожный саквояж и поеживался.
– Прохладно, батюшка Евстигней Харитоныч, вы бы накинули на себя шинелку, что ли.
– Конец мая, Ерофей, какая шинелка? – ухмыльнулся штабс-ротмистр. – Утро прохладное, не спорю, но к полудню солнце, поди, вовсю палить будет.
– На всякий случай, береженого Бог бережет.
Хитрово-Квашнин благодарно похлопал старика по плечу и перевел взгляд на пятидесятипятилетнего дворецкого, высокорослого, с длинным худым лицом, имевшего обширную лысину и пушистые полуседые бакенбарды.
– Никифор, что б с отделкой внутри к моему возвращению было закончено!
– Не извольте беспокоиться, Евстигней Харитоныч, – произнес дворецкий полубасом. – Сделаем. Дворовые у меня, сами знаете, не озорничают.
– Присядем-ка на дорожку, – предложил камердинер.
