В курилке аэропорта одиноко и задумчиво сидела женщина. Она сидела там довольно долго, курила, пила кофе, и ни на кого не обращала внимания. Её одиночество было одиночеством королевы, среди бесчисленной толпы – и всё-таки отдельно. Словно окружённая невидимой стеной, эта женщина разительно отличалась от мельтешащих, суетящихся вокруг, ожидающих отлёта пассажиров. Внешне она казалась совершенно спокойной. Лицо не выражало никаких эмоций, фигура оставалась неподвижной. Только непрерывно мелькали руки, и пепельница наполнялась окурками.
Эта женщина не была красавицей. Но было в ней нечто большее, чем красота, и все, кто её замечал, невольно задерживали взгляд. Изысканная простота костюма никого не могла обмануть. Неброские элегантные украшения, сумочка и туфли говорили о том, что это женщина с достатком. И с большим достоинством.
В самом деле, Лидия Ивановна Куприянова была дамой, достойной во всех отношениях. К сорока с лишним годам она во многом достигла успеха. Являясь владельцем и руководителем прибыльной фирмы, Лида не испытывала никаких материальных затруднений. Тысячи и тысячи женщин позавидовали бы ей. Довольно молодо выглядящая, сохранившая стройную фигуру и лёгкость в движениях, при небольшом росте никогда не бывшая невзрачной и незаметной, Лида производила впечатление хозяйки жизни. Во многом она и была именно хозяйкой. Для подчинённых – уважаемый шеф, для родни – надежда и опора, для близких друзей – надёжное плечо.
Но было в её во всём успешной жизни одно немаловажное «но». И это «но» уже несколько лет заставляло Лиду жить двойной жизнью. Преуспевающая, сильная, имеющая всё – это внешнее. И безумная тоска и боль внутри, порой не дающая ни жить, ни дышать. Потеряв мужа, любимого той редкой и яркой любовью, какая не всем и не часто выпадает, Лида словно потеряла огромную часть самой себя. Со всем она прекрасно справлялась, а вот с собой справиться до сих пор не могла. Горячая и страстная, она хотела бы вновь обрести любовь, обычное бабье счастье, но никак не могла. Пробовала, и не раз, благо претендентов на роль любимого имелось достаточно. Но не вспыхивала, не загоралась. И обрывала едва начавшиеся отношения, не желая никого обманывать. Ну что она могла поделать, если Серёжка ни на минуту, ни на секунду не оставлял её, если она думала и тосковала о нём постоянно? Прекрасно понимая, что так нельзя, сделать не могла ничего.
