Дом, в котором Нина получила квартиру, назывался во всей округе последним или крайним, а улица – Дальней. Первоначально ее предполагалось назвать «Имени двадцати шести Бакинских комиссаров», но в стране произошли значительные перемены, и название «Дальняя» было узаконено местными властями. Улица была действительно дальней, так как выползала за окраину города километра на два вдоль реки и отделялась от нее полоской соснового бора, состоящего из прекрасных, идеально прямых корабельных сосен. Затем улица переходила в старинный Северный тракт, по нему когда–то гнали осужденных на каторгу. До перестройки по генеральному плану развития города здесь планировался большой спальный район, и это была совсем не плохая идея – сносить старое жилье не нужно, а огромные картофельные огороды можно безболезненно перенести еще дальше вдоль тракта − там места сколько угодно. С этой стороны на сотни километров простиралась тайга с множеством заброшенных просек после лесоповалов.
Перестройка обернулась недостройкой. Нинин дом так и остался последним. За ним на огромном пустыре зарастал бурьяном и мелким осинником фундамент детского комбината, куда должна была со временем пойти Нинина дочка Аленка и другие маленькие жители микрорайона. Рядом стоял, зияя дырками окон, тоже недостроенный кинотеатр, а еще дальше – котлован для плавательного бассейна. Со временем он самопроизвольно заполнился водой и превратился в бассейн под открытым небом.
Двухкомнатная квартира Нины была в последнем подъезде на последнем девятом этаже. Получила она ее как молодой специалист химик – технолог после окончания местного политехнического института и распределения на основное предприятие города – огромный металлургический комбинат. Нинина мама, Валентина Петровна, жить под небесами отказалась и вскоре уехала в родную деревню, где стоял бесхозным вполне приличный родительский дом с огромным огородом. Свое решение она объясняла так: «Лучше к земле поближе, а под небесами жить не хочу, еще успею, да и такое хозяйство бросать жалко».
Причина ее отъезда была не только в этом. Она боялась быть помехой дочери в устройстве личной жизни. Нина была разведенкой, а точнее – брошенной. На последнем курсе института она вышла замуж, причем очень скоропалительно и непредсказуемо, точно по поговорке «Альпинизм рождает мужество, а туризм – замужество». Бывший Нинин муж, Аленкин отец Сергей Березин, покорил ее рассказами об НЛО, аномальных зонах, инопланетянах и прочих таинственных вещах. Сам он дважды побывал в районе падения Тунгусского метеорита, а на Алтае, якобы, несколько раз видел летающие тарелки. Всем этим он и увлек впечатлительную, романтичную и не очень красивую Нину, обожавшую туристические походы и песни под гитару у костра. Но Сергею песен у костра было мало, его страсть к аномальным явлениям нарастала день ото дня и становилась почти патологической. Он удрал с преддипломной практики и все лето просидел высоко в горах Тибета в компании с тремя очень странными москвичами. Валентина Петровна советовала дочери выгнать его сразу, но Сергей клялся, что такое больше не повторится и вел себя полгода относительно прилично. Исчез он так же неожиданно, как и в первый раз, правда, оставил коротенькую записку: «Вернусь, как только меня отпустят».
