Читать Обережник - Александр Мазин, Павел Мамонтов

Пролог

– Встали!

Надсмотрщик дёрнул за верёвку, протянутую сквозь колодки, – и ряд невольников поднялся с колен.

С ними встал и Данила. Колодка больно скребнула стёртую в кровь шею. Он сдержал крик, только зашипел сквозь зубы. Не время показывать эмоции и характер. Хватит с него и поучений: что можно рабам, а что нельзя. Оставалось только терпеть. И ждать. Ждать удобного момента.

Вокруг окровавленной шеи и стёртых запястий уже роились мухи. Отмахиваться от вредных насекомых, когда тебе сковывает руки полупудовая дура, – крайне проблематично. Но Данила рассудил, что лучше терпеть неудобства и двигаться сколько есть возможности, чем потом вытаскивать опарышей из загноившихся ран. Другие невольники на насекомых почти не обращали внимания, зато недобро косились на Данилу, из-за телодвижений которого дёргались связанные верёвкой колодки. Косились, но молчали: рабам не положено выказывать недовольство и уж тем более драться друг с другом. Раб – он имущество, и за его порчу спросят с виновника. Если это другой раб, то его накажут в пример остальным.

Жара стояла неимоверная. Или же она только казалась такой тем, кто с самого утра не сделал и глотка воды. Солнце палило вовсю, на небе – ни облачка.

Невольничий рынок занимал широкую улицу, сплошь застроенную деревянными домиками, напоминавшими загоны для скота. «Товар» выстроился по обеим её сторонам.

Далеко не все невольники носили колодки, наоборот, такие были скорее исключением – кто купит «бракованный» товар. Рослых крепких мужчин продавцы собирали в «гурты», раздевали до пояса, демонстрируя покупателям физическую форму и здоровье челяди. Взрослые бородатые мужики не стеснялись: расправляли плечи, выкатывали грудь колесом, по первому требованию открывали рот, показывая зубы.

Отдельно сидели ремесленники: гончары, плотники, кожемяки. Рядом с ними – товар, изготовленный их же руками, контроль качества, так сказать.

Выделялись среди общего торга семьи. Как правило, они состояли из мужа, жены и нескольких ребятишек забитого вида, которые были готовы батрачить на хозяина за право оставить себе часть урожая.

В целом атмосфера на невольничьем рынке царила деловая. Продавцы громко кричали, зазывали покупателей, те выбирали товар. Рабы знали своё место и не бузили, старались выделиться, чтобы попасть к наилучшему хозяину. Но были и строптивцы вроде Данилы Молодцова, которых пришлось поучить послушанию и заковать в колодки.