В подъезде Данила спугнул бесёнка. Рогатый хулиган жёг краску на подоконнике.
– Кыш, зараза! – шуганул мальчишку Данила, отбирая зажигалку. Бесёнок обиженно заверещал и помчался вверх по лестнице, едва не теряя модные заниженные джинсы. Мелькнул мелированный хвост.
Хлопнула дверь. На площадку выскочила смазливая бесовка в розовом халатике. Вокруг крепких золочёных рожек нелепо скучились бигуди.
– Не трожь ребёнка, упырь! Поиграть уже малому нельзя!
Разъярённая мамаша увидела зажигалку в кулаке Данилы, свирепо раздула ноздри и ухватила за острое ухо сыночка, выглядывающего из-за двери квартиры:
– Ах ты, поганец! И когда стащить успел?!
Данила положил предмет раздора на подоконник и тихо спустился. Наверху обиженно вопила жертва воспитательного процесса.
Место работы ждало около подъезда. Мягко заурчал мотор: ночь тёплая, прогревать машину не надо, но привычные звуки успокаивали. Смартфон нырнул в держатель, загрузилось приложение. На всякий случай Данила позвонил дежурному диспетчеру:
– Ноль-семьдесят-пятый, стартую.
– О-ох, Даня-а-а… – на той стороне послышался смачный зевок. – Принято. Удачной смены.
Недовольно нахмурившись, Данила забарабанил когтями по кожаной оплётке руля. Сегодня ночью дежурила Дарина, а она полудница. В диспетчеры пошла от отчаяния: колхозы около города позакрывались. Остался один фермер, так ему полудницы не нужны. На импортных удобрениях урожай получает, на голой химии. В теплицах Дарине тоже не место, полудницам простор нужен.
Куда приняли, там и работает. Хотя с заката до рассвета полудницы соображать не могут, им без солнца – беда.
Жалко девчонку. По правилам, на уснувшего диспетчера надо писать жалобу.
Ладно. Данила сам ночь отработает. Другие таксисты тоже Дарину не выдавали.
Жалели.
Хлопнула дверь, рядом с Данилой плюхнулась бесовка, недавно самозабвенно ругавшая соседа. Подол лёгкого короткого платья задрался по самое не могу, хвост с крашеной кисточкой пристроился фривольно на круглой коленке с симпатичной ямочкой. Золотые кудряшки почти скрыли рога.
Когда намарафетиться успела? Шустрая.
Бесовка чиркнула зажигалкой, отобранной у сына, усмехнулась и велела фамильярно:
– На Лысую гору, извозчик. В нумера. Уж я тебя не обижу…
Каждое слово сопровождалось клубом дыма, воняющего серой.
– Тьфу на тебя, Лариска, – Данила взялся за руль. – По счётчику поедем.
