Читать Ильич - Сергей Волков

Писать предисловия к художественным текстам – занятие неблагодарное и крайне сложное, этого практически никто не умеет делать.

Включая меня.

Есть несколько разновидностей предисловий. В одних пытаются объяснить читателю, что же его ожидает дальше; обилие спойлеров обычно убивает желание читать саму книгу. В других – ушедший с эпохой жанр – литературоведы с дипломами университета марксизма-ленинизма объясняли читателям, как надо правильно понимать произведение (помню, попалась мне повесть какого-то прогрессивного негра, где предисловие было размером с эту самую повесть, в основном за счет цитат из материалов очередного съезда КПСС). В третьих пишут о чем угодно, но только не о книге.

Я долго думал, как же мне поступить. Если честно, хотел начать чем-то типа «Онегина» можно назвать энциклопедией русской жизни и в высшей степени народным произведением». Потом подумал, что Сергей Волков точно при встрече стукнет меня за это по голове своим романом (слава богу, это не «Война и мир» по объему, но тем не менее). Поразмыслив, я решил не играть в Белинского, и поэтому начну так:

«Энтони Троллоп был величайшим бытописателем викторианской Англии, однако кто сейчас помнит его «Барсетширские хроники»?» Писать о девяностых – занятие неблагодарное и крайне сложное, этого практически никто не умеет делать.

Включая меня.

К тому же данный исторический период напрочь убит отечественным кинематографом с его непроходимой чернухой. Нет, прославлять там решительно нечего, и не дай господь, чтобы этот ад повторился. Но не стоит забывать, что и тогда люди жили, работали, творили, любили. Собственно, именно об этом и написан роман «Ильич», который вы держите в руках.

Я очень люблю книги, в которых нет четко положительных и отрицательных героев. Подобные сюжеты чрезвычайно сложно вытягивать, тем более – заставлять читателя сопереживать происходящему. Сергею Волкову это удалось. Его Серый – типичный уебан (у нас же роман 18+, да?). Бездельник, хулиган, бандит, пьяница, питекантроп, мечущийся притом между «Жуком в муравейнике» Стругацких, запутанной философией хиппана Челло и окружающей преисподней, где хохочут и скачут бесы. Что там говорить, я сам таким был. Все были. Я уверен, что значительный процент Серого списан с самого Волкова, который, кстати, тоже Серый.