Жизнь художника Николая Прилепкина приближалась к сорокалетию, и едва ли её можно было назвать удачной. В выставках не участвовал, шедевров пока не написал, и даже на Арбате его мрачные сюрреалистические полотна продавались из рук вон плохо. Хотя дипломную работу выпускника художественного училища некогда отметили и преподаватели, и маститые живописцы. Было в ней не только что-то исконно русское – коринско-васильевское – но и свое – прилепкинское, модерновое. Авангард есть признак общественной и личностной усталости, но когда он накладывается на традиционную школу, получается неплохо. Так, во всяком случае, говорили стоящие возле картины старшие коллеги.
Однако почувствовав вкус свободы, Коля пустился во все тяжкие, отдав предпочтение вечному спутнику художников – зеленому змию. Недельные попойки в мастерских собратьев по кисти, хмурые похмельные рассветы, дрожащие руки; всё это однозначно не способствовало творческому росту и, естественно, материальному благополучию. Никто в этом амплуа не выглядит маняще. Нельзя сказать, что такая жизнь Николаю нравилась, но он в неё втянулся и, что уж тут поделаешь – привык. Картины писать перестал, неоднократно устраивался работать художником-оформителем, но вскоре увольнялся всё по той же причине пьянства окаянного. Его небрежная и искренняя незаинтересованность в успехе поражала не только начальство, но коллег по ремеслу. Свободу, а если можно сказать, свободу пить, он любил больше денег. Следует отметить, что в искусстве Коля разбирался очень даже неплохо, особенно в древнерусской живописи, если точнее, в иконописи. Неоднократно он делал списки с икон и продавал их по неплохой цене. В его замызганной однушке висело несколько подлинных «досок», но художественной ценности они не представляли. Хозяин уж и не помнил, как эти иконы к нему попали. То ли подарили, то ли по-пьяни на что-то выменял.
Чтобы определить возраст той или иной «доски» и школу письма, с Колей на Арбате советовались его завсегдатаи и посетители. За определенную плату – как правило, в алкогольном эквиваленте – он давал аргументированное резюме той или иной иконе.
Так Николай и жил: немного у него было, и всё на виду.
