Читать Кипение страстей сердечных - Иван Карасёв

Водная гладь сияла кровавым багрянцем вечерней зари. Ещё минут пятнадцать назад она чернела как старая, забытая на чердаке, железка. А сейчас ярко-рыжее светило совершенно переменило её колор. Оно завершало свой дневной путь и медленно катилося в тенебры ночи. Прямо за далёкие высокие ели. Вот оно тронуло «голову лося», так Мари называла огромное, над вышиной зелёной дальней ряби, древо, то ель могучая стояла с замысловатою вершиной. Потом кровавое ярило другую крону зацепило и, чиркнув изумруд их почти ровных шапок, исторглось из сих пут. Но ночь приходит тихим сапом. Солнце лишь нашло руптуру в ранжире хвойного строенья. И ретирада продолжалась, светило с медленностью зачало вновь теряться в лазоревом пленении своём. Надлесный кусок неба покамест рдел пронзительной краснотой, но и он был обречён – ещё немного надо, и сумрак укроет собой леса, поля и паствы, и озёра. Опять виктория ночи.

– Madame, puis-je me joindre à vous1? – Мари внезапно вздрогнула и мало не избегнула, чтоб чашку с чаем на пол не обронить, голос Фабьена ни с чем нельзя сравнить. Над нею в полумраке почти нависла статная фигура в дорожном синем фраке, белоснежных лосинах и высоких чёрных сапогах. – N’ êtes vous pas contre2?

Она даже не знала по какой причине грустные сии интонации так трогали её, не трогали, пронзали будто острое копьё.

– Oui, bien sûr3, Monsieur, конечно, – не задумываясь ответила она, но тут же спохватилась, – Мсье Фабьен ведь знает, что mon mari, мой муж, заповедал французский в нашем доме, на нём он разрешил мне лишь писать в альбоме. Он вправду полагает, что злочестье всё от санкюлотов, и от базарного жаргона их. А зло ведь может быть и в нас самих. Но посему давайте речь вести по-русски. Вы весьма неплохо владеете российским языком, так скажет всяк, кто вам знаком, –Мари замялась тут немного и добавила, – наверное, паче иных савантов вы знаете все правила, vous maîtrisez4 его намного лучше моего, владеете вы им как будто бы родным.

– Я не могу перечить вам, подобны ментору вы в Элладе древней,

– Растягивая по-московски «а» ответствовал Фабьен смиренный,

– Здесь вы решаете, как нам друг с другом изъясниться.

Итак, позволите мне к созерцанью присоединиться?

– Конечно, но, мой любезный друг, я повторяю,