Читать Ад идёт за тобой - Михаил Карабашьян

Раскалённый прут мучительно медленно приближается к моему глазу. Я знаю, что будет дальше.

Глазное яблоко лопнет и вытечет наружу, принося мне мучения, которые нельзя сравнить ни с чем. Я знаю это, потому что на прошлой неделе этот раскалённый до бела кусок железа уже выколол мне оба глаза, как за неделю до этого и так далее.

Я знаю, что сопротивляться бессмысленно, но животный страх заставляет меня это делать. Я рвусь в цепях, напрягая все мускулы. Бесполезно. От собственной беспомощности становится горько где-то там, где должна быть душа. К горлу подступает противный ком, который невозможно проглотить. Из глаз текут слёзы. Я закрываю глаза и, как можно крепче, сжимаю веки, надеясь, что они защитят меня от неминуемых страданий.

Я больше не вижу этот мир. Лишь слышу, как всюду вокруг меня орут и стонут тысячи проклятых душ, подвергаясь пыткам, до которых не додуматься человеку…

Как и положено в аду.

Летаргический сон (Летаргия) – болезненное состояние, характеризующееся медлительностью, вялостью и усталостью. От комы отличается тем, что организм больного не находится под угрозой смерти.

Я всё ещё скован и мои глаза по-прежнему закрыты. Секунды тянутся как столетия. Любопытство уговаривает открыть веки, но я знаю, что тогда произойдёт.

Мои мучители тут же вонзят в них прутья с нескрываемым удовольствием, наслаждаясь моим душераздирающим криком и хохоча. Но я не дам им такого шанса. Я подожду, пока они выйдут из себя. Это мой единственный способ сопротивления.

Внезапно, я оказываюсь в месте, о котором забыл много веков назад. Я сижу на скамье в парке. Рядом сидит человек, похожий на меня. Мой брат. В наших руках что-то холодное, и от этого веет приятным ароматом. Если постараться, я могу вспомнить название… Моро… Да. Мороженое. Мы едим его. От воспоминаний о вкусе кружится голова. Мы с братом смотрим на небо, наблюдая за лениво ползущими по нему облаками. Дует приятный ветерок, приносящий с собой запах радости и жизни. Я закрываю глаза, вдыхаю этот запах полной грудью и понимаю, что-то не так.

Глаза открылись сами собой. Я привязан к больничной койке. К моей руке подключен медицинский аппарат неизвестного назначения. Я в одиночной палате. В больнице.

Чувствую зуд в другой руке. В неё воткнута капельница. Всё выглядит очень естественно, но я знаю, это – очередная пытка, участвовать в которой у меня особенно нет желания.