Если человек идёт не в ногу со своими спутниками, возможно, это потому, что он слышит другой барабан. Пусть он шагает под ту музыку, которая ему слышится, в каком бы ритме она ни звучала.
© Генри Дэвид Торо,
«Уолден, или Жизнь в лесу».
О чем думает человек, жизнь которого висит на последнем волоске? В тот момент, когда песчинки в верхней половине часов, отсчитывающих, сколько ему осталось существовать в грязном и холодном мире, заканчиваются. В секунду, когда последняя из них попадает в микроскопическое отверстие в центральной части часов, скатываясь по гладкой поверхности стекла, и падает вниз, к сотням, тысячам, миллионам других песчинок, будто отживших свое. Они недвижимо лежат в нижней половине часов. Мертвые. Песчинка падает. Волосок рвется.
Однако, вот, часы переворачиваются, и будто с новой силой каждый из микроскопических кусочков диоксида кремния вновь летит вниз, беззвучно бьется о стекло, формируя горку из тел. Гору трупов. Гору черепов. Думая обо всем этом, невольно вспоминаешь «Апофеоз войны». Песчинки воюют друг с другом. Они борются за право упасть первой, разбиться, умереть, окропив собственной песчаной кровью стекло часов.
Все мы – песчинки.
Бежим наперегонки, стремясь поскорее закончить эту адскую гонку. А финал один.
В древности люди умирали за свободу. Прыгали на пики в узких замковых проходах, стремясь избавить себя от феодального гнета. Неслись на баррикады с мушкетом в руках, отстаивая собственные идеалы и права. Закрывали собой пулеметы, обороняясь от иноземных захватчиков.
А мы умираем за еду, сигареты и пойло. Рак легких, ожирение и цирроз – вот главные проблемы человечества. Вот то, что вызывает смерти в современном мире.
Ни тебе Великой войны, ни Великой депрессии…
***
Мы шли втроем по обмываемому дождем и тающим снегом асфальту тротуара, холодному и мокрому, по понятным причинам. Я и еще двое моих напарников. Наши ноги заплетались в непонятные узлы, когда мы пытались переступать через многочисленные разбросанные по тротуару камни. Вернее, даже не камни. Куски бетона. Грубые, острые куски бетона. Какие-то мелкие, какие-то – покрупнее, но все они валялись здесь, на нашем пути, преграждая дорогу к нашей главной цели. Осколков становилось все больше по мере нашего приближения. Мы шли вперед, перешагивая через длинные куски арматуры, будто торчавшие прямо из-под земли, через разломанные листы бетонных плит, через вывороченные прямо из-под земли гигантские валуны, трубы водоснабжения, упавшие столбы линии электропередачи, выкорчеванные деревья без листьев. Безжизненная пустыня. Груда ошметков цивилизации. Горстка намеков на нее, когда-то существовавшую здесь. Апофеоз войны. Горка песчинок.
