Шлюха блевала, стоя на карачках над бетонной канавой с позеленелым дном. Полуголая, кожаные ремни глубоко вдавливаются в полное тело, рваные колготки свисают с ляжек длинными лоскутами, мало чем отличаясь по виду от полоскающихся в канаве темных волос.
– Вот это, я понимаю, баба! – восхищенно осклабился орк, вцепившись в покосившийся столб со здоровенным красным фонарем. – Командир! Можно я ей помогу?
– Проблеваться?
– И это тоже!
– Мы там, – не поворачиваясь, я ткнул большим пальцем через плечо и не промахнулся, судя по тому, как мученически наморщилась рожа Рэка, пытающегося прочесть название:
– Потеки… сладости?
Пришлось все же повернуть харю и взглянуть. Мы находились на улице, где по одной стороне тянулись бордели, а по другой – питейные заведения. Улица называлась Блудо-авеню, находилась на граничащей с Мутатерром окраине Дублина и считалась грязной свалкой никчемных гоблинских душ, где достойному бойцу и просто жителю делать нечего.
– Левее, – поправился я, по достоинству оценив приторно-розовое обрамление входа в «Потеки сладости» с этими самыми сочными потеками, намалеванными щедрой кистью.
Выбранный мной бар выглядел настоящей грязной дырой, судя по избитой ногами двери и лаконичной надписи «Бухло» на кирпичной бурой стене, столь же щедро, как и справа, украшенной потеками, но уже не розовой краски, а желтой подсыхающей блевоты.
– Понял, – кивнул Рэк, протягивая мне свой рюкзак с закрепленным оружием. – Переползу улицу где-то через пару часов, командир.
– Ага.
– Эй! Жирная! Тебе помочь встать, чтобы я тебя положил и трахнул?
– ЫГВ-В-В-В-ВЫЫЫ-Е-Е-Е…
– Люблю сочных баб с огоньком… – прорычал нагнувшийся над шлюхой орк. – Каппа! Помнишь Уголек? Давай со мной! Вспомним старое!
Каппа с каменным ликом отвернулся и шагнул к бару. За ним последовала лучница со столь же идеальной осанкой. Если в невозмутимости их лиц и можно было что прочитать, то только матерное.
– Отдохнем, – хмыкнул я и покосился в сторону, где улица заканчивалась, упираясь в недостроенный Риториками Бездны участок стены. – Подождем, когда всколыхнутое нами дерьмо чуть успокоится.
– Придет покупатель, – подтвердила наемница и перепрыгнула лужу рвоты. – Предложит то, предложит се, намажет словесным повидлом, капнет медку, нарисует нам высокие горизонты богатого будущего, если мы не облажаемся с как всегда крайне важным поручением… но ведь мы не продаемся, лид?
