Читать Фаина Раневская. История, рассказанная в антракте - Максим Гуреев

© Гуреев М.А., текст, 2021

© ООО «Издательство АСТ», 2022

Теперь в этом доме на углу Конторской улицы и Донского переулка, некогда принадлежавшем Егору Михайловичу Чехову, живут старики с растрепанными седыми бородами. Они ходят тут по темным, заставленным громоздкой мебелью коридорам, сидят на узких, дурно застеленных несвежим бельем кроватях, теснятся вокруг единственного стола, забираются на подоконники, но никогда не открывают окон, чтобы проветрить затхлый дух богадельни.

Раневская в детстве. Фото с братом

Отныне на всех дверных косяках этого дома прикреплены свитки со словами молитвы, которую при переходе из комнаты в комнату, из коридора на лестницу, что ведет в подвал или на улицу, читают старики: «Внемли, Израиль: Господь – Бог наш, Господь – один! И люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всей душою твоей, и всем существом твоим».

Отец – Гирш Хаимович Фельдман

Во время своего последнего посещения Таганрога Антон Павлович пришел к этому дому, купленному после отъезда его семьи в Москву Гиршем Хаимовичем Фельдманом. Долго стоял перед наглухо закрытыми дверями, вспоминал, как в детстве забирался здесь на подоконник и при свете керосиновой лампы писал письма некоему Максиму Ардалионовичу или Мефодиевичу, сейчас уже и не вспомнит точно его отчества, думал о том, что прошлого не вернуть, потом брался за медную ручку двери, но тут же и отпускал ее.

Причем повторял это несколько раз…

Нет, войти в дом он так и не решился.

Затем развернулся и пошел по улице прочь, негромко разговаривая сам с собой: «Совсем Азия! Такая кругом Азия, что я просто глазам не верю. 60 000 жителей занимаются только тем, что едят, пьют, плодятся, а других интересов – никаких… Куда ни явишься, всюду куличи, яйца, грудные ребята, но нигде ни газет, ни книг… Местоположение города прекрасное во всех отношениях, климат великолепный, плодов земных тьма, но жители инертны до чертиков… Все музыкальны, одарены фантазией и остроумием, нервны, чувствительны, но все это пропадает даром… Нет, не люблю я таганрогских вкусов, не выношу и, кажется, бежал бы от них за тридевять земель… Что отвратительно в Таганроге, так это вечно запираемые ставни. Впрочем, утром, когда открывается ставня и в комнату врывается масса света, на душе делается празднично».