Часть первая: давящее бытие
Неведомой силой движимые
Волны штурмуют берег.
Молнии, шторм и пена.
Кажется, море дышит.
Вздымаются чёрные воды,
Доносится вой из бездны:
Кажется, кто-то смотрит,
Кажется, пасть разверзнется.
За млечной занавесью месяц
Висел, что люлька малыша.
Машина колебалась мерно,
Катясь куда-то не спеша.
Всё видно как-то странно ночью,
Всё искажает сонный глаз.
Махали у дороги сучья,
Как руки провожавших нас.
Прохладно. Стёкла запотели.
Слезой стекала капля вниз.
Дрожали ноги, зябло тело.
Упал со древа тонкий лист.
Он улетел назад куда-то,
Исчез из вида и пропал,
А вместе с ним пропали даты
И календарные года.
Пыль.
В бутылке по речке
В салфетки одетые
Плывут человечки.
Ах, милый дом, где ты?
Под взором спутника –
Блестящей небесной монеты –
Ищут дом путники:
"Ах, милый дом, где ты?"
Небо усыпано звёздами,
Рассечено кометой,
Точно вода вёслами.
Ах, милый дом, где ты?
Река – жизнь наша словно,
А волны – этой жизни моменты,
И в ней ищем дом мы:
"Ах, милый дом, где ты?"
Что клетки омертвевшие, листики с деревьев
Расщепляются на сотни маленьких пылинок.
А людям что? Они, точно помешанные,
Бредут, куда брели, босые, по плющу.
И, словно одобряя сей процесс распада,
Небо схоронилось под толщей облаков.
А людям что? Они же удобрять идут
Собою почву, полную личинок и червей.
И, к счастию всеобщему, у осени некроз.
Людская масса наземь падает детритом,
Пророс чрез человечьи черепа веночек плющевой.
Возрадуйтесь! Возрадуйтесь! Возрадуйтесь!
Смерть вышивает крестиком на кладбище.
И каждое надгробие считать – морока та ещё.
Давай же вышивай! Давай-давай же!
Весь мир когда-нибудь умрёт, сюда придя –
Как потрясающе!
И ниточки судьбы людей прядя,
Их складывая меж собою так прилежно,
Ты, будто бы монополист-швея,
Всех одеваешь в погребальные одежды.
А мы теснимся все под одеялом твоего погоста,
Прикрытые хвоинками сосен и елей.
Земли у каждого четыре метра – всё по ГОСТу,
Как хорошо нам тут – вместе веселей.
На улицу свет опускается:
Лучи ярче самого солнца.
Выметаются люди на крыльца –
В небе крылья и белые кольца.
Каменеют, бледнеют все лица,
Что-то вселяется в люд.
Те, дрожа, на колени встают
И в слезах начинают молиться:
"Прости, Гос
Как прекрасна жизнь.
Ты стоишь с друзьями вокруг гигантского кострища. Он освещает ваши лица. Весёлый огонёк поблёскивает в ваших глазах. Вы чувствуете тепло от пламени костра и тепло ваших сердец – это от бескрайней любви ко всему свету. Вы даёте друг другу руки и пускаете хоровод вокруг кострища. Руки тоже тёплые, немного потные, но это нормально. Признаваться в любви кому-то одному – уже волнительно. А тут признание целому миру!
