Таня
– Ну, что, Тать-я-на, подтвердим наш союз? – протяжно, насмешливо произнес фразу почти незнакомый мне мужчина. Скинув с плеч пиджак, он отбросил его на небольшую софу.
Все это будто происходило не со мной. Мозг просто не позволял мне окунуться в эту незавидную реальность. Еще вчера я и подумать не могла, что окажусь в номере люкс с миллиардером – Андреем Черногоровым. Мне даже про себя неудобно было называть его по имени. Для меня он взрослый, богатый, незнакомый мужчина. Мы не должны находиться здесь! Все это неправильно!
Ноги так сильно дрожали, что я боялась не устоять и упасть. Хотя, дрожали не только ноги, я вся тряслась. Сделав два коротких шага, опустилась на край постели. Она стояла рядом, а мне нужно было сесть. Кресла были расположены в другой стороне спальни, а я боялась до них не дойти. Будь моя воля, я бы бежала отсюда без оглядки.
– Что не раздеваемся, Таня? – равнодушно прозвучал красивый бархатный голос. – Ждем, что это сделает супруг? У меня через два часа самолет, мне некогда играть с тобой в романтические игры! Наш союз этого и не предполагает, если ты не забыла! Разделась и легла в постель! – тон стал холодным и жестким. – В какой позе тебя… – оборвал он фразу, а затем продолжил: – можешь решить сама!
Его пропитанные злобой слова хлестали больнее пощечин. Андрей стянул с себя галстук-бабочку, бросил на стол. Не сводя с меня взгляда, продолжил раздеваться. Он был красив. Не той мальчишеской смазливой красотой, которая так нравиться девочкам моего возраста. Нет…
Черногоров выглядел невероятно мужественно. Он напоминал мне Энди Уитфилда из фильма «Спартак: кровь и песок» – у него был такой же холодный жесткий взгляд, от которого хочется спрятаться. В его внешности не было мягкости: открытый лоб, четко выделенные скулы, квадратный волевой подбородок. Губы как будто очерченные контуром, являлись самой привлекательной чертой лица. Сломанный нос и небритость, словно штрихи, подчеркивали и без того мужественное лицо.
– А можно обойтись без этого? – с мольбой в голосе обратилась я к мужчине. – Я никому не скажу… – его выгнутая насмешливо бровь заставила меня умолкнуть.
– Я не желаю, чтобы завтра твои родители побежали в суд опротестовывать наш брак!
– Вы сказали, что утром я могу вернуться домой, – испуганно, невнятно пролепетав, напомнила я Черногорову.
