Босиком по холодному кафелю крадусь на цыпочках к любимому мужчине, что усердно колдует над кофе-машиной. Он у меня ранняя пташка – на часах только семь утра, а на нем уже идеально выглаженная рубашка и классические брюки с тонким кожаным ремнём.
А я только проснулась и, как есть, в ночной сорочке спустилась на кухню в надежде застать его дома и поцеловать на прощание.
Подкрадываюсь незамеченной, крепко обнимаю со спины, прижимаюсь грудью и мурчу:
– Доброе утро, любимый…
Его мышцы неожиданно напрягаются. Вместо ответных объятий он неласково снимает с себя мои руки, но сонная я не придаю этому значения. Настойчиво разворачиваю мужчину к себе лицом, обхватываю за шею, встаю на цыпочки и тянусь к губам.
Но в последний момент он отворачивается, и вместо губ я целую колючую от легкой щетины щеку.
– Эй! – отстраняюсь и возмущенно смотрю на него.
Егор смотрит на меня в ответ со странным прищуром, отчего внизу живота начинает щекотать.
– Егор, ты чего? – растерянно улыбаюсь.
А он продолжает изучать меня взглядом, и один уголок его рта тянется вверх.
– Ты все такая же, – произносит с укором.
Я секунду хлопаю глазами, а потом меня окатывает пониманием, как ледяной водой.
– Глеб?!
Ну конечно же, это Глеб! Брат-близнец моего возлюбленного!.. Глеб, которого я не видела уже почти два года, и за это время совершенно разучилась их различать. Но теперь вижу, что его волосы острижены немного иначе и мимика другая.
– Привет, сестрёнка, – со скупой улыбкой произносит он.
– Глеб! – радостно восклицаю я и снова бросаюсь ему на шею, только на этот раз уже с дружескими объятиями. – Когда ты прилетел?!
– Пару часов назад.
– А где Егор? – удивляюсь я. – Почему он не разбудил меня?
– Сказал, в офис нужно заехать. – Глеб отворачивается к кофе-машине, бросает из-за плеча: – Кофе будешь?
– Давай! – выпаливаю я, не подумав.
Но вскоре понимаю, что погорячилась.
Эмоции от встречи начинают утихать, и я осознаю, что стою перед братом своего жениха в совершенно непотребном виде. Моя ночная сорочка хоть и прикрывает все интересные места, но ткань слишком тонкая, просвечивает.
– Сейчас только сбегаю, переоденусь…
– Зачем? Не надо, – невозмутимо отзывается он.
– Мне неловко перед тобой в таком виде… – пытаюсь объяснить.
– Да брось, Настя, – усмехается Глеб.
А я начинаю краснеть с ног до головы, строя неуместные догадки, почему он мог так сказать.
