Его убила мечта о море.
Ранее утро. Пляж возле посёлка Курортное был пуст. Старуха упёрлась в гроб и столкнула его в море. Волны подхватили. Она смотрела вслед, пока он не исчез.
– Он любил море, – вздохнула старуха. – Может это и правда, что он говорил о нём?
А до этого старик, просыпаясь летним утром, думал, какой впереди длинный день. Ему хотелось, чтобы день был короче, и быстрее наступил вечер. Он знал, что не в его силах укоротить день, а поэтому, чтобы отвлечься от ожидания вечера, целый день, несмотря на палящее июльское солнце, возился по хозяйству. Пропалывал овощные грядки с картошкой, огурцами, помидорами, капустой, вырывал сорную траву, поливал сад, но чтобы старик не делал, он время от времени поднимал голову и смотрел на чистое безоблачное небо. Он что – то или кого – то ждал.
Когда наступал вечер, старик бросал даже неоконченную работу и направлялся через двор к лавочке под забором. Садился и начинал прислушиваться. Он ждал серебряную птицу, которая каждый вечер проплывала в закатывающихся лучах солнца. Обычно хмурый и почти неразговорчивый с посельчанами старик светлел, поднимал в приветствии правую руку, когда видел, как она легко несла в высоте своё огромное, светящееся тело. В молодости старик часто летал на ней. Внутри её находились такие же молодые парни, девушки, женщины, мужчины, как и он. Они громко смеялись, улыбались и радовались, смотрели на пробегающие облака. Он также радовался с ними и, прижавшись к иллюминатору, смотрел, как ярко пылали в темени звёзды, как серебряная птица разрывала их, впивалась в середину звёзд и, не опалившись, вылетала в огромный, бескрайний простор. Он думал, что это бесконечный полёт, который никогда не закончится, но с годами пришёл к мысли, что в жизни всё заканчивается. Серебряная птица летела к морю. Старик уже почти забыл, каким бывает море. Он только иногда чувствовал свежий просоленный воздух, который напоминал ему о том, что море ещё не умерло.
Однажды, проводив серебряную птицу, старик долго сидел на лавочке и о чём-то думал, а потом, встав, быстрым шагом направился к жене, сидевшей на порожках. Он шёл очень быстро, крепко ступая на землю, держа прямо размашистую грудь. Старик давно принял решение, но не высказывал его жене не потому, что боялся её огорчить, знал, что она поймёт его. Он понял, что больше не выдержит ни дня.
