Если верить в феномен просветления сознания в обозримой перспективе, то это необычное и отчасти странное непреднамеренное просветление случится непременно и вопреки всем тёмным препонам жизни извне и изнутри. Время не имеет света и цвета, но оно почему-то искони представлялось и представляется тёмным, возможно, потому, что застывшее время не сдвинется, ни на йоту, и оно же, двинувшееся неизвестно куда и зачем, не остановится по тайному человеческому желанию. В принципе, можно считать время светлым, если вписаться в него и двигаться в нём не со скоростью равнодушного зеваки-пешехода, а передвигаться вперёд, хотя бы мысленно, со скоростью, близкой к скорости света в вакууме, около 300 тысяч километров в секунду. Спорить со временем бессмысленно, особенно с тёмным временем, точнее, с тёмной природой времени, даже придумывая собственное светлое течение времени в жизни и судьбе. Но, даже выдумав и представив себя светлым и независимым от каверз тьмы и тёмного опасного времени, в частности, в нынешних «последних временах», всё равно придётся подчиняться жёстким правилам мигов и периодов быстротекущей жизни, состоящей из секунд, минут, часов, суток, недель, месяцев, годов.
Легко, но и бездарно глупо раствориться неодушевлённым предметом в человеческой ипостаси в тёмном времени, в его безумной тьме, а не попытаться поспорить с его вопиющей тьмой и безнадёгой, представив отпущенное тебе тёмное время не как наказание. А как случайный и удивительный в этой временной случайности подарок жизни и судьбы – с непременным желанием поспорить с тёмным временем, из хвастовства и банального пижонства ничего не знающей юности-молодости – если бы молодость знала, если бы старость могла! – но с желанием поменять жизнь, вписаться во время с помощью феномена внутреннего просветления.
Пётр Пименов, 25-летний выпускник исторического факультета РГГУ был из породы мыслящих творцов местного разлива, по-своему спорящих с тьмой и тёмным временем. К своим годам он успел и в армии послужить, и гуманитарный университет окончить, который называл по старинке «историко-архивным институтом», что окончил рано погибший его отец, школьный учитель-историк. Пётр «по традиции» работал на полставки – как когда-то и его отец – в местном краеведческом музее, водил там экскурсии и читал лекции школьникам. А деньги на жизнь «заколачивал», а иногда даже грёб маленькой лопаткой или детским совочком в одной частной коммуникационной фирме, занимавшейся ремонтов мобильников, компьютеров, поставкой и настройкой Интернета, кабельного телевидения и прочими услугами по профилю.
