Читать Новенькая. Соблазнить за 183 дня - Александр Барр

© Барр А., 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Вероятно, мне не стоило писать эти строки. И, скорее всего, к моменту, когда я окончательно передумаю делиться своей историей с людьми, она окажется в печати.

Время вышло, и книга выйдет.

Ее издадут.

Не потому, что история хороша или оригинальна. Не потому, что я гениальный писатель или талантливый выдумщик. Я вообще не писатель. Не потому, что повествование изобилует яркими образами и небывалыми литературными приемами, является новым словом в быстроменяющемся течении моды беллетристики или искусства или сможет чему-то научить или хотя бы развлечь читателя.

Нет.

В ней ничего этого нет.

Это даже не прокисшие мемуары никому не нужного безызвестного немолодого идиота.

– Вынимай…

Ее издадут. Назад пути нет.

Опоздал всего на день. Подпись сдуру я уже влепил. Выпустят в печать просто назло мне. Как все и происходит в этом дружелюбном и толерантно-беззубом мире. Назло мне.

– Эй, оглох? Ты меня слышишь? Хватит сопеть, и достань из меня свой чертов член!

Кажется, она начинает нервничать. Сердится.

Это ей не свойственно, отчего весь ее гнев звучит неуклюже. Но это мне даже нравится. Переживает, бедненькая. Думает, наверное, что забеременеет, что станет первой залетевшей из радикальных лесбиянок, или как там они себя называют. Думает, наивная, что я настолько глуп, что решился бы залезть на нее без резинки.

А еще это ее смешное выражение – «свой чертов член». Чертов, говорит, и это должно меня остудить. Кого вообще может остановить подобная нелепая фраза?

– Слышишь?

Она протестует, но не очень убедительно. Ускоряется, ритмично двигает бедрами, стонет от удовольствия.

Я молчу.

Пью «с горла» и продолжаю делать то, что, как совсем недавно выяснилось, у меня неплохо получается.

– Не молчи…

Оборачивается, хочет посмотреть на меня, но я усиливаю толчки, и она закатывает глаза. Взвизгивает, упирается локтями, и ее прическа вновь рассыпается на подушке.

Мне неинтересно.

Весь азарт, вся волнительная жажда закончились вместе с ее заветной робко-румяной неприступностью. Выветрились после первых десяти секунд в постели.

Теперь все, что меня занимает, глядя на обнаженную женщину, покусывающую края наволочки – время вышло, Филипп сволочь, и теперь со дня на день позвонит редактор и скажет: «Поздравляю, книгу выпустили». Для меня это означает лишь стыд, позор и наглую нефотогеничную рожу автора на форзаце. Какого черта я не взял себе псевдоним? Табурет Подпетлев, например. Может, еще не поздно? Хотя тогда потеряется весь смысл исповеди. И, что куда страшнее, я проиграю спор, а этого я никак не могу допустить.