Был уже поздний вечер, когда я заглянул в распивочную «Волна», где имела обыкновение кучковаться наша городская богема. В полумраке, среди клубов табачного дыма и остатков былой роскоши, бражничали полтора десятка посетителей. За стойкой, спиной ко мне, сидели два старых, лысых графомана, два прирожденных сплетника.
Вас-то мне и надо, голубчики!
Мягко ступая, я подошел ближе и остановился за их спинами.
– Не могу представить, кому по нраву этот напыщенный бездарь, этот высокомерный мерзавец с его холодными рыбьими глазами! – сказал тот, что справа.
– Ходили упорные слухи, что он самолично зарубил топором свою женушку, чтобы она не мешала его диким оргиям в Жердяевке! – ответил его собеседник.
Я понял, что говорят обо мне.
– Нет, – возразил тот, что справа, – первую свою жену он отравил, а после сжег, устроив грандиозный пожар в доме. Мне рассказывали верные люди! Конечно, возникли подозрения, но он сумел выйти сухим из воды. При его-то возможностях! А вторая его жена исчезла при еще более загадочных обстоятельствах. Не удивлюсь, если выяснится, что он, подлец, убил и ее, а после закопал где-нибудь в лесу. Вообще, смерть, выглядевшая, как правило, нелепой, унесла многих, кто имел неосторожность тесно общаться с этим дьяволом во плоти.
– Говорят, он и вправду продал душу дьяволу, – отозвался тот, что слева.
– Это верно! Он владеет техникой гипноза и умеет навязывать людям свою волю. И даже, – тут графоман перешел на шепот, – заговаривает пули! Мне рассказывали надежные люди, что однажды в него стреляли в упор. Всадили чуть не целую обойму, а ему хоть бы хны! Жуткий тип! Будьте с ним осторожнее!
– А деньги?! – желчно осведомился второй. – Откуда у него такие деньжищи?! Ведь он сорит ими буквально на каждом шагу!
– Вы еще спрашиваете?! Да ведь он мафиози!
– Да, но какого черта он полез в литературу? Чего ему еще не хватало?!
Я знал, что эти двое могут переливать из пустого в порожнее в подобном духе часами. Однако времени оставалось в обрез.
– Господа! – негромко воскликнул я, сцепив руки за спиной. – Не желаете ли по рюмочке хорошего коньячка?
Они синхронно обернулись. В шаловливых глазенках застыл ужас.
– Господин Ромоданов…
